Девушка из Дубровника

Я могла сама задать вопрос: «Глеб, что дальше?» — но боялась. Нет, боялась не спросить. И даже не ответа «прости, ничего». Боялась, что после такого ответа останется только встать и уйти, а мне так хотелось побыть с ним еще хоть немного. Просто быть рядом… А еще ждала каких-то слов от него. И думала, что, может быть, он боится этого так же, как и я. Боится, что я отвечу «прости, ничего». И уйду.

— Я совсем не так представлял себе наш последний вечер, — тихо сказал Глеб, сжав мою руку. — Еще вчера утром. Думал, ты наденешь наконец свое белое платье, и мы пойдем куда-нибудь поужинать. Погуляем по набережной. И до утра не будем спать. Будем заниматься любовью…

Я вздрогнула, и он еще сильнее сжал мои пальцы.

— Это была бы очень грустная ночь — потому что последняя. И все равно прекрасная. А теперь я могу только лежать, как бревно. Желательно неподвижно, иначе все крутится.

И тут я не выдержала. Все мои заготовки «если он так, то я вот так» мгновенно улетучились из головы.

— Почему?! — заорала я.

— Что почему? — с недоумением посмотрел на меня Глеб.

— Почему последняя? Почему она должна быть последней? Ночь?

Слезы хлынули ручьем.

Правильно сделала, что глаза не накрасила.

— Ника…

Глеб глубоко вздохнул, и я поняла, что уйти придется прямо сейчас.

Хотя… нет. Сыграть в Зорицу у тебя, дорогой, не получится. Уйду я только тогда, когда ты мне объяснишь, в чем все-таки дело. Ты упрямый — я тоже. Посмотрим, кто кого?

— Не надо, — попросил он.

— Нет, надо! — слезы мгновенно высохли. — Какого черта, Глеб? «Будем заниматься любовью», «это была бы очень грустная ночь»… Ты что, издеваешься? Мог бы сказать: «Спасибо, Ника, за компанию, было приятно познакомиться и потрахаться». Это было бы честнее.

— Замолчи! — крикнул он и стиснул зубы. — Тебе обязательно все надо знать? Да? Хорошо. Я не собирался, но скажу все. Иначе так и останусь в твоих глазах сволочью. Да, я просто собирался провести с тобой время. Как с другими. Со многими другими. Но еще на острове понял, что просто — не выйдет. Что будет сложно. И еще можно было остановиться. Нужно было. Но я не смог. Говорил себе: это всего две недели, ничего серьезного. И не верил. Знаешь, когда я понял, что хочу быть с тобой? Всегда? Когда на дорогу вышел осел и мы свернули на речку. Когда купались и я держал тебя на руках. Чуть не сказал тогда. Но подумал, что выберу момент получше. Хорошо, что не сказал.

— Почему? — прошептала я, чувствуя, как снова подбираются слезы.

— Да потому что ты сама сказала. Набралась в хлам и сказала. Что меня любишь. Ой, нет, извини, не меня. Кого-то другого. Во всяком случае, не мужа. И даже не мальчика Лешу, с которым так смешно потеряла девственность. Может быть, того женатого чувака, с которым у тебя был роман. Или еще кого-нибудь. Откуда мне знать, кого ты видела, когда смотрела на меня и называла Сашей.

Глава 56

Я только сейчас обратила внимание, что стрелки часов перескакивают с одного деления на другое с тихим цоканьем. Как будто старая кошка идет по паркету. Глеб отвернулся и лежал с закрытыми глазами, кусая губы. А я прислушивалась к цоканью стрелок. Цок-цок-цок…

— Нам было по девятнадцать, — сказала я наконец. — Мы собирались пожениться.

— И что? Оказалось, что он уже женат?

— Нет. Он погиб.

В лице Глеба что-то дрогнуло, он открыл глаза и снова повернул голову ко мне.

— Так это был твой партнер в училище?

— Да.

— Почему ты мне не сказала?

Я пожала плечами. Почему? Просто не сочла нужным. Это было слишком личное. То, что я и от самой себя прятала в самых глубоких подвалах. Но Глеб понял иначе:

— Конечно, кто я такой, чтобы со мной делиться такими вещами? Так, случайное курортное развлечение.

Это было как минимум несправедливо, потому что я рассказала ему немало других вещей, о которых не знал почти никто. Или даже вообще никто. А много ли он говорил мне о себе? Если не считать пафосных заявлений о том, что он беспринципная сволочь, которую ненавидят женщины. Лучше было бы промолчать, но я не удержалась и озвучила эту мысль. И сразу же огребла:

— А ты меня спрашивала? Тебе хоть что-то было интересно обо мне? Мы были рядом круглые сутки. Я тебе что-то рассказывал, задавал вопросы, ты отвечала. Иногда сама говорила о себе. Но я как будто тебя вообще не интересовал. Ты даже не удосужилась узнать, женат ли я. Просто сделала какой-то свой вывод. Знаешь, Ника, я уже привык, что бабам от меня нужны две вещи. Деньги и секс. Но тебе, судя по карте, и деньги-то не очень были нужны. Если учесть, что за все время ты купила трехкопеечный купальник, ночнушку с бабочками и назло мне разок поела в «Леуте».

— Так ты для этого мне карту дал? — усмехнулась я. — Чтобы проверить, насколько я алчная тварь?

— Это было последним пунктом в списке резонов. Вообще-то я ее тебе дал, чтобы ты купила себе все, что нужно. И еще потому, что я плохо умею делать подарки. Если б ты знала, как больно было думать, что тебе от меня нужен только секс — да и то до последнего времени ты этого адски стеснялась.