Девушка из грёз

Да, кости лечить не умею, зато, что делать с ранами, которые оставляет оборотень, знают почти все. Это обязательное знание для всех женщин рода Астиров.

– Соули…

Бессовестный, упрямый, ненормальный! Вместо того чтобы подчиниться, сгреб в охапку и прижал к груди.

– Господин Райлен! Признайтесь немедленно! Вас покусали?

– Покусали… – прошептал аристократ с замашками самоубийцы.

Попыталась оттолкнуть, а когда не вышло, сказала гневно:

– Нужно высосать яд! Сейчас! Иначе будет поздно!

Рассмеялся. Тихо, но как-то… по-особенному. Коснулся губами моего ушка.

– Это ты за копчик мстишь?

– Да при чем тут копчик?! – возопила я. – Райлен, ну как ты не понимаешь!

– Перестань. Дело в усталости, и только.

– Но тебя же… ты же…

– Я маг. Во время обучения в академии нам прививают иммунитет к подавляющему большинству ядов и вирусов. В том числе к яду, который впрыскивают оборотни. Странно, что ты об этом не знаешь. Я думал, Линар рассказал.

О Богиня!

– Это просто усталость, госпожа Соули, – подчеркнул брюнет. И добавил морщась: – Мышечное перенапряжение. От него, увы, защититься невозможно.

Я облегченно выдохнула, но тут же встрепенулась:

– Вам нужно в постель. Немедленно.

– Ох, Соули… – Он опять смеялся. А мне совсем не до веселья было.

Это что же получается? Райлен все это время крепился, стараясь скрыть истинное состояние, убедить оборотней, что он сильней, чем есть? И все для того, чтобы меня не отняли?

– Господин Райлен, не нужно меня провожать. Я сама доберусь. Если встречу прислугу или родителей – совру что-нибудь. Мало ли… может, мне утренней росой умыться захотелось. А вы возвращайтесь в гостиницу. Немедленно!

– Конечно, госпожа Соули. Разумеется, госпожа Соули.

Брюнет наврал. Вместо того чтобы откланяться, сотворил заклинание невидимости и поволок меня к дому. Потом, когда оказались под окнами спальни, подхватил на руки и взмыл в воздух. Окно было приоткрыто, так что дополнительных заклятий не потребовалось. Вернее они потребовались, но не по этому поводу.

Платье! После объятий с покусанным магом оно превратилось в нечто жуткое. Заклинания чистки, которыми владею я, ни за что бы не справились. А вот Райлена… О Богиня! Наследник самого большого герцогства Верилии чистит мое платье! Разве такое возможно?

Напоследок брюнет притянул к себе и снова поцеловал. Я ничуть не противилась, хуже того – льнула и… боролась с соблазном предложить ему остаться. К счастью, высказать крамолу вслух не успела.

– Мне пора, – прошептал в самое ушко. После легонько прикусил мочку и добавил: – До встречи, госпожа Соули.

– До встречи, – бессильно выдохнула я. Отпустила.

И, уже очутившись в кровати, под легким летним одеялом, подумала: «О Богиня! Неужели это наяву? Неужели со мной?»

В третий раз я проснулась от раскатистого баса господина Анриса…

– Соули, дорогая! Ну сколько можно?! Вставай немедленно! Слышишь, Соули?!

Отец пребывал в веселом настроении, но звучало все равно страшно. Поэтому нацепила на лицо виноватую улыбку и только потом вынырнула из-под одеяла.

– Доброе утро, – протянула я.

– Утро? – делано возмутился папа. – Время за полдень!

Он напоминал медведя. Но не мелкого бурого, какие в наших краях водятся, а громадного черного, которые только у северных границ встречаются.

– Соули, твои сестры меня в могилу сведут! – продолжал господин Анрис радостно. – Им, видишь ли, позарез в Вайлес нужно! – И добавил проникновенным тоном: – Отвези, а?

Мои брови непроизвольно поползли вверх.

Я полагала, что после истории с уличным знакомством доверие утрачено навсегда. Что нянчиться с близняшками поручат кому-нибудь другому.

Собственно, об этом и сказала.

– Ой, ладно! – отмахнулся папа. Но все-таки посмурнел. – Вы же не настолько пустоголовые, чтобы опозориться снова!

Да? А я почему-то не уверена…

– Так что? Отвезешь?

Я в растерянности глядела на отца, а он сиял не хуже отполированной драконьей чешуйки. О Богиня, что происходит?

Моего ответа господин Анрис не дождался.

– Ладно. Сами разбирайтесь. Но я свое согласие дал!

Не успел он удалиться, на пороге появились близняшки. Уже с прическами, в нарядных кремовых платьях. На шее Лины сверкали новые бусы из крупного жемчуга. В волосах Милы блестела заколка с изумрудом и пером жухимской птицы. Но меня в этот миг не бусы и не заколки волновали.

– Что с папой? – спросила осторожно. Кто как, а я его никогда таким не видела.

Девчонки переглянулись, и Лина ответила:

– Да ничего особенного.

– С мамой помирился, – добавила Мила.

Ах вот оно что…

После истории с кладовкой папе был объявлен бойкот. Сама не знаю, как так вышло, но тем не менее. Именно господин Анрис под дверью спальни околачивался и прощения просить пытался. Потом цветы носил, пирожные и что-то еще – я не особо следила, мне в те дни не до родительских ссор было. Но я в любом случае рада, что они помирились.

– Соули! – взвизгнул голосок. Кто – Лина или Мила – не разобрать.

Я вздрогнула и с ужасом обнаружила – настроение у девчонок куда хуже, нежели то, в котором приходили в первый раз. Даже зрачки вытянуты, причем у обеих.

– Что случилось?