Девушка из тихого омута

– В конце концов инженер объявил о неисправности генератора. Режиссер крикнул: «Сделай хоть что-нибудь!» Но инженер только руками развел. Здесь, говорит, нужен сложный ремонт.

– И, что же вы?

– Дело не во мне… Съемки, естественно, свернули. Статисты в гриме и костюмах мерзнут в автобусе. Народная артистка Бирюкова, пара заслуженных и главная героиня – ждут в автомобилях. Ни переодеться, ни, пардон, в туалет…

– Теперь понимаю. – Елизавета Петровна опустила глаза. – В таком случае мы должны поспешить. Сколько у вас людей?

– Вместе с техперсоналом – шестнадцать. Из них трое женщин.

– Что же вы сразу не сказали? – всплеснула руками директриса. – Я-то думала, что из женщин только Бирюкова.

– Народная любимица. При упоминании ее имени посторонние люди всегда принимают нужные решения.

– Мы в любом случае разместим ваших людей. Где остальные дамы?

– Прошу! – Пилютик открыл заднюю дверцу.

Из салона автомобиля показалась нога в мягком коричневом сапоге, перехваченном у щиколотки тонким ремнем. После чего на землю опустилась вторая нога, и наконец появилась высокая стройная женщина. Помимо сапог, на ней были кожаные штаны и подбитая мехом кацавейка. На голове – кожаный шлем.

Пилютик закашлялся и галантно ее представил:

– Лионелла Баландовская.

Елизавета Петровна заулыбалась:

– Как же, как же! «Останься, если любишь», «Верх по течению», «Красивая девочка»…

– Знаете мою фильмографию? – удивилась Лионелла.

– Мне нравятся все ваши фильмы!

– Их было немного…

– Зато какие!

– Довольно любезностей, мои драгоценные, – прервал их Пилютик. – Нам еще мужчин размещать… – Внезапно его голос перекрыл громоподобный раскат, и в черном небе выросла кроваво-красная хризантема. – Что это?!

– Фейерверк! Бояре гуляют! – ответила Елизавета Петровна.

– Кто?!

– На том берегу озера. – Для пущей убедительности директриса помахала рукой. – Во дворце Тихвина!

– Не тот ли это Тихвин?.. – начал Пилютик.

– Хозяин химкомбината, – закивала она.

– Слышал, но лично с ним не знаком.

Пока все трое смотрели в небо, из машины выбралась еще одна женщина.

– Иван Иваныч, мне нужно в туалет…

– Тамара, наш костюмер, – коротко представил ее Пилютик.

– Прошу вас. – Елизавета Петровна указала на дом. – Туалет – четвертая дверь по коридору налево. Третья дверь ведет в вашу комнату.

Костюмерша вошла в дом. На небе между тем взрывались и вырастали все новые огненные цветы.

– В поместье какой-нибудь праздник? – предположила Лионелла.

– Нет, просто пятница, – ответила Елизавета Петровна.

– Что, простите?

– Мы здесь уже привыкли к этой пальбе. Каждую пятницу, субботу и воскресенье гуляют. Потом – тишина.

– Прошу меня извинить. – Лионелла забрала из багажника дорожную сумку. – Я очень устала.

– Вторая дверь направо, – сказала директриса, и Лионелла ушла.

– Ну что же. – Пилютик по-деловому потер руки. – Будем размещать остальных.

– У меня свободны три восьмиместных дома, – сказала Елизавета Петровна.

– Этого вполне достаточно, – одобрил Пилютик и, прежде чем сесть в машину, спросил: – Поблизости есть автосервис?

– У вас сломалась машина?

– Как я говорил – у нас полетел генератор. Режиссер распорядился: кровь из носу, но завтра «лихтваген» должен работать.

Елизавета Петровна кивнула:

– Все ясно. Он хочет отснять последнюю сцену.

– Мы все будем ждать, пока наладят «лихтваген». Впрочем, вы не ответили на вопрос. Есть поблизости сервис?

– Утром вам покажут дорогу. – Елизавета Петровна села в машину. – А теперь поехали к свободным домам. Как только заселим ваших людей, я покажу, где припарковать фургон и автобус.

* * *

Комната Лионеллы Баландовской оказалась уютной и вполне деревенской: беленые стены, крепкая дубовая кровать, стол, накрытый вышитой скатертью, пара кресел и темная этажерка, уставленная милыми безделушками.

Не мешкая ни минуты, Лионелла скинула с себя пропотевший костюм, надела халат и вышла в коридор в поисках душа. Дважды ошиблась дверью и, наконец отыскав душевую, всецело отдалась умиротворяющим горячим струям воды.

В комнату она вернулась полная сил, немного повалялась в постели и поняла, что вовсе не хочет спать. Была половина одиннадцатого. Лионелла никогда не ложилась спать в это время, даже если сильно уставала.

Она поднялась с постели, откинула ажурную занавеску и вгляделась в темноту за окном. Представив, что где-то там плещется озеро, которого она, быть может, никогда не увидит, Лионелла стала одеваться и через несколько минут вышла из дома. Она отправилась в ту сторону, где, по ее мнению, находилась вода.

Озеро оказалось ближе, чем ожидалось. Береговая линия в темноте едва угадывалась, и только масляный блеск волны обнаруживал поверхность воды.

На противоположном берегу озера, вдалеке, мерцали огни и звучала музыка. Пошел мелкий дождь, боковой ветер сделал его секущим. Не получив и малой доли тех впечатлений, на которые рассчитывала, Лионелла прогулялась вдоль берега, но, промочив ноги, свернула к березовой роще. Чтобы сократить дорогу к пансионату, пошла напрямик, но уже через минуту в темноте заблудилась.