Девушка из тихого омута

– Думаю, что им самим это нравится.

– Нравится, что за кормежку им лижут задницу. – Максим сплюнул в воду. – Мерзость все это! Жрут, пьют на халяву, в глаза подобострастно заглядывают. Уверен, что вчера на этих гуляниях режиссер Виктор Комиссаров был главным блюдом. Не удивлюсь, если завтра туда потащат тебя или Бирюкову.

– Или тебя…

– Меня – вряд ли.

– Почему?

– Плохая репутация. Я, если выпью, могу набить морду.

Лионелла удивилась:

– Кому?

– Это без разницы.

– Веский аргумент, – усмехнулась она. – Пройдемся по берегу?

Они пошли по мокрому песку вдоль кромки воды. Вскоре песок сменил мох, а потом и вовсе жухлая травка. Встретились первые березки, предвестницы леса, в котором вчера заплутала Лионелла. Теперь на ветвях берез была видна паутина. Чуть дальше росли краснолистые рябины, потом – снова березы вперемешку с осинами. В тишине, шепчась, падали листья и кружились хороводом на легком ветру.

– Красиво здесь. – Лионелла встала у осины и глубоко вдохнула осенний воздух, в котором определенно присутствовал запах озерной тины и прелых листьев. Она закрыла глаза и вдруг услышала звук, похожий на легкий шлепок, словно что-то упало сверху. Обернувшись к Максиму, спросила: – Что это было?

Стрешнев склонился и поднял с земли красный сапог с загнутым кверху носком:

– Кажется, он из нашей костюмерной.

Оба с удивлением взглянули друг на друга, потом, не сговариваясь, запрокинули головы и посмотрели наверх. Там, на осине, на высоте нескольких метров, в петле качалась на ветру женщина, одетая в русский сарафан. Одна ее нога была в красном сапоге, вторая – босой.

Лионелла в ужасе закричала:

– Боже мой! Что это такое?!

Максим обнял ее, уткнул лицом к себе в грудь и тихо сказал:

– Вот мы и нашли Бирюкову.

Глава 4. Форс-мажор

Окна комнаты Лионеллы выходили во двор, из них хорошо было видно полицейскую машину и «Скорую помощь». Люди в форме входили в дом и выходили оттуда, что-то записывали, говорили друг с другом. Во всей этой чудовищной круговерти была какая-то обыденность, что никак не вязалось с гибелью человека.

Лионелла открыла форточку, чтобы слышать, о чем говорят полицейские. Их фразы были обрывисты и долетали не полностью, но при сноровке сложить и сопоставить их было возможно.

– Смерть наступила двенадцать часов назад…

– Вызвали кинолога с собакой.

– Взяла след?

– Привела к дому, где остановилась убитая.

Лионелла отдернула штору, чтобы рассмотреть человека, задававшего вопрос. Это был худой нервный парень с борсеткой, сунутой под мышку, в короткой кожаной куртке и кепке. Он курил, переминался с ноги на ногу, озирался и, казалось, собирался уйти, но почему-то оставался на месте. Тот, что отвечал, напротив, был пожилым уравновешенным мужчиной в старомодном пальто.

Парень спросил:

– Комнату осмотрели?

– Ничего примечательного, Лосев. Постель не разобрана. Такое впечатление, что погибшая зашла, поставила сумку и сразу же вышла из комнаты.

– Ясно! – Бросив сигарету под ноги, Лосев направился в дом, и Лионелла услышала его шаги в коридоре.

Она подбежала к зеркалу, поправила волосы и с пристрастием оглядела трикотажную блузку, которую надела лишь потому, что ее временный гардероб был ограничен. Оторвавшись от зеркала, Лионелла приникла к двери. Шаги Лосева затихли в начале коридора, из чего следовало, что он вошел в комнату Бирюковой. От двери ее буквально отбросил чуть слышный стук, со страху показавшийся чудовищно громким.

– Кто?! – спросила Лионелла.

Из-за двери раздался голос костюмерши Тамары:

– Откройте, пожалуйста. Это я.

Лионелла открыла и, как только Тамара вошла в комнату, плотно прикрыла дверь.

– Что там происходит?

– Ужас какой-то! Народу набежало. Полиция приехала, «Скорая». Идите, посмотрите.

– Мне приказано сидеть в комнате.

– Кто приказал?

– Полицейские.

Тамара прошептала:

– Неужели вы все видели своими глазами? Она и правда повесилась?

– Это вряд ли, – ответила Лионелла.

– Почему?

– Бирюкова не смогла бы влезть так высоко.

– Значит, ее убили?

Лионелла покачала головой, одновременно слушая, что происходит за дверью:

– Не знаю.

– Но кто мог это сделать? И, главное, за что ее убивать?

– Не знаю, – повторила Лионелла.

– У меня только одно желание, – сказала Тамара, – собрать вещи и поскорее отсюда уехать.

– Не паникуй.

– Как же не паниковать, Лионелла Павловна?! Еще вчера вечером старуха была жива, а теперь ее нет! И, главное, как изощренно убили. На ее месте могла быть я или вы. Как страшно!

– Не выдумывай, Тамара. И не забывай, что мы в экспедиции и съемки никто не отменял.

– Здравствуйте! – В комнату без стука вошел тип в кожаной куртке. – Мне нужна Баландовская.

– Это я. – Лионелла вышла вперед. – А кто вы такой?

– Следователь Лосев. Пройдемте!

Тамара вцепилась в руку Лионеллы:

– Ни пуха.

– К черту, – обронила Лионелла.

Она проследовала за Лосевым по коридору до комнаты Бирюковой. Распахнув дверь, он гаркнул:

– Па-а-апрашу!

Из комнаты поспешно вышли директор пансиона Елизавета Петровна и Иван Иванович Пилютик. Словно оправдываясь, Елизавета Петровна сказала:

– Криминалисты все осмотрели.

– Покиньте помещение. Здесь будет допрос.