Девушка из высшего общества

— Мамита, что стряслось?

Лили глубоко вздохнула и быстро выложила всю грязную историю о Кристиане, начиная с его игривых замечаний на Сен-Барте и заканчивая сегодняшним происшествием в туалете бутика.

— Только никому ни слова!

Если пойдут разговоры о том, что Кристиан накинулся на нее в туалетной комнате, разразится грандиозный скандал. В него будут вовлечены не только их семьи, но и фонд. У Роберта ведь сейчас испытательный срок, так что его, вероятно, тут же уволят. Учитывая семейные связи и привилегированный статус Кристиана, совет директоров не станет возражать ему.

— Не волнуйся обо мне. Подумай лучше о том, как объяснишь это Роберто.

Лили закусила губу:

— Как я буду объяснять это Роберто? То есть Роберту…

— Это будет непросто. Но лучше ты, чем кто-то другой. — Хасинта выругалась по-испански и поднялась с дивана. Убрав игрушки Уилла, она собрала свои вещи, обняла Лили и отправилась домой.

К десяти часам вечера Лили уже приняла душ и, лежа в постели, читала «Таунхаус», на обложке которого была их с Уиллом фотография. Редакторы выбрали снимок в детской, где она обнимает малыша. Лили сидит, скрестив ноги, на желтом ковре и выглядит счастливой и вполне естественной, словно каждый день купает сына в нарядах из кашемира и шелка, не снимая золота и бриллиантов.

«Все это — иллюзия», — подумала она, выключая свет и натягивая одеяло на голову.

Лили позволила себе соблазниться блеском и привлекательностью жизни высшего общества, и ее стремление подняться наверх повлияло на единственную вещь в жизни, которая имела значение, — на ее брак.

Лили поняла, что всеми своими поступками за последние полгода преследовала цель — унять уязвленное самолюбие. Будь она больше уверена в себе, ее не волновало бы, что Морган, Ди или даже Джозефин думают о ней. Ее жизнь была не так уж плоха, но ей хотелось большего: немного известности и внимания окружающих, чтобы поверить в себя. Лили решила на следующее утро рассказать Роберту всю правду о Кристиане. Она скажет, что готова наладить отношения со свекровью и что он был прав по поводу статьи в «Таунхаус» — ей тогда не следовало соглашаться.

Вот только к тому моменту как Лили проснулась, Роберта уже не было. Он оставил записку, что еще не успел закончить проект, над которым работал все это время, и весь день будет на совещаниях. Возможно, ему даже придется вечером улететь в Чикаго, но он обязательно вернется в Нью-Йорк до благотворительного бала в пятницу.

«Я не пропущу такое важное для тебя событие, — писал он. — Я тебя люблю».

Лили взяла записку, которую он оставил у нее на прикроватной тумбочке поверх журнала «Таунхаус», и отправилась на кухню варить кофе. Хорошая новость заключалась в том, что Роберт, судя по всему, больше не сердится из-за ее ссоры с Джозефин в «Ла Гулю», а плохая — что до благотворительного бала у нее не будет возможности рассказать ему о Кристиане и остальных проблемах.

Глава 36

Лили начала готовиться к вечеру около трех часов дня. Пока Хасинта занималась с Уиллом, она приняла ванну с ароматом жасмина и нанесла на лицо омолаживающую маску. Потом приехал Лукас со своим черным чемоданчиком на колесах, полным средств по уходу за волосами и приспособлений для укладки. Он захотел посмотреть платье и украшения, которые она осторожно разложила на кровати вместе с новыми серебристыми туфлями от Маноло (Кира Кемп настояла на этой покупке) и незатейливой серебристой сумочкой-клатч из кожи питона — подарок от Нэнси Гонсалес за то, что она выступила хозяйкой вечеринки, организованной ее компанией по производству сумок.

— Очень элегантно, — вынес решение Лукас. — Думаю, здесь нужен шиньон. Мы только немного его усовершенствуем. Обрежем несколько длинных прядей и пустим их на лицо.

— Звучит здорово, — улыбнулась Лили. — Не сомневаюсь: все, что ты сделаешь, будет смотреться великолепно.

Мытье, стрижка и укладка волос были завершены к 17:30, и у Лили оставался всего лишь час, чтобы нанести макияж и одеться. Ее ждут в ресторане «Киприани» на Сорок второй улице в 19.00, за полчаса до начала. Члены организационного комитета должны приезжать раньше, чтобы проверить, все ли соответствует плану, и (что более важно) выполнить просьбу фотографов из «Вог», которые хотели сделать снимки, пока не набежала толпа приглашенных. Лили наносила на ресницы последний слой туши, когда домой вернулся Роберт. Он быстро положил сумки и переоделся в смокинг — как раз вовремя, чтобы вместе с Лили спуститься вниз, где их ждала машина фонда.

— Выглядишь потрясающе, — заметил он, когда они оказались рядом на заднем сиденье.

— Спасибо. — Голос Лили дрожал.

— С тобой все в порядке? — Он взял жену за руку. — Ты вся дрожишь.

— Наверное, это нервы, — ответила она с улыбкой и глубоко вздохнула.

«Позже, мы поговорим позже».