Девушка, которая играла с огнем

Эрика и Малин обсудили, что еще стоило бы сделать, но не придумали ничего разумного. Ситуация осложнялась тем, что Микаэль и Эрика знали о той роли, какую сыграла Лисбет Саландер в деле Веннерстрёма: будучи первоклассным хакером, она поставляла Микаэлю бесценную секретную информацию. Малин Эрикссон об этом знать не знала и имени Лисбет Саландер никогда раньше не слышала. Из-за этого в разговоре между ней и Эрикой время от времени возникали плохо объяснимые паузы.

– Я пошел домой, – неожиданно произнес Микаэль, вставая с кресла. – Так устал, что голова не варит. Я должен выспаться.

Он перевел взгляд на Малин.

– У нас столько дел… Завтра Страстная пятница, и я думаю только спать и разбирать бумаги. Малин, ты можешь поработать в субботу-воскресенье?

– А что еще мне остается?

– Верно. Тогда начнем в субботу в двенадцать. Что, если мы устроимся не в редакции, а у меня дома?

– Ладно.

– Мне кажется, надо откорректировать задание, сформулированное сегодня утром, над которым нам всем придется работать. Разоблачения, сделанные Дагом Свенссоном, имели какое-то отношение к убийству. Наша задача – выяснить, кто убил Дага и Мию.

Как это осуществить, Малин было совершенно неясно, но она промолчала. Микаэль помахал рукой Малин с Эрикой и исчез без дальнейших разъяснений.

Было четверть восьмого, когда руководитель следственной группы Бублански неохотно последовал за начальником следственного отдела Экстрёмом на подмостки полицейского пресс-центра. Пресс-конференция, назначенная на семь, запаздывала на пятнадцать минут. В отличие от Экстрёма, Бублански не испытывал никакого желания появляться в свете прожекторов перед дюжиной телекамер. Попав в центр внимания, он чуть ли не впадал в панику и чувствовал, что никогда не привыкнет и уж тем более не полюбит свое изображение на экране телевизора.

Экстрём же, напротив, чувствовал себя как дома. Он поправил очки и уселся, напустив на себя соответствующую моменту серьезную мину. Позволив фотокорреспондентам минуту-другую пощелкать камерами, поднял руки, призывая собравшихся к порядку, а затем заговорил как по писаному.

– Добро пожаловать на эту импровизированную конференцию, посвященную убийству в Эншеде, произошедшему вчера поздно вечером. Я собираюсь поделиться с вами новой поступившей информацией. Для тех, кто не знает, сообщаю, что я – прокурор Рихард Экстрём, а это – инспектор криминальной полиции Ян Бублански из отдела насильственных преступлений Стокгольмского лена. Он руководит следственной группой. Начну с сообщения, которое я зачитаю, а затем предоставлю вам возможность задавать вопросы.

Экстрём помолчал, оглядывая журналистов, собравшихся здесь полчаса назад. Убийство в Эншеде было заметной новостью и обещало стать еще заметнее. Он удовлетворенно отметил присутствие представителей телепрограммы «Актуэльт», «Раппорт», канала «ТВ-4», а также репортеров из ТТ и других газет, как вечерних, так и утренних. Еще он обратил внимание, что пришло много незнакомых журналистов. В зале было не меньше двадцати пяти человек.

– Как известно, вчера за несколько минут до полуночи были зверски убиты двое в Эншеде. При осмотре места преступления обнаружено оружие – «Кольт .45 магнум». Государственная криминально-техническая лаборатория сегодня установила, что это орудие убийства. Владелец оружия установлен, и полиция сделала все возможное, чтобы его отыскать.

Экстрём сделал театральную паузу.

– Сегодня, около семнадцати часов, владелец револьвера был обнаружен мертвым в своей квартире около площади Уденплан. Он был застрелен и, вероятно, мертв к моменту двойного убийства в Эншеде. У полиции, – тут Экстрём сделал жест в сторону Бублански, – есть все основания считать, что речь идет об одном и том же преступнике, который, следовательно, разыскивается по подозрению в трех убийствах.

Среди присутствующих журналистов послышался гул. Тем более что некоторые начали приглушенно наговаривать что-то в свои мобильники. Экстрём слегка повысил голос.

– Есть ли у вас подозреваемый? – выкрикнул журналист с радио.

– Если меня не прерывать, мы скоро к этому подойдем. В настоящий момент имеется вполне определенное лицо, которое полиция хочет допросить в связи с этими тремя убийствами.

– Кто он?

– Это не он, а она. Полиция разыскивает женщину двадцати шести лет, имеющую отношение к владельцу оружием, которая, как мы установили, была на месте убийства в Эншеде.

Бублански нахмурил брови и стиснул зубы. Они подошли к тому пункту в повестке дня, по которому у них с Экстрёмом не было единодушия, а именно, должно ли руководство следствием раскрывать имя подозреваемого в тройном убийстве. Бублански хотел еще потянуть волынку, а Экстрём считал, что ждать ни к чему.

Аргументы Экстрёма были неоспоримы. Полиция разыскивала женщину, про которую было известно, что она психически больна и небезосновательно подозревается в трех убийствах. В течение дня она была объявлена в розыск сначала в лене, а затем по всей стране. Экстрём считал, что Лисбет Саландер представляет опасность и потому ее скорейшее задержание – в интересах общества.