Девушка, которая играла с огнем

Малин покосилась на него. Она работала в «Миллениуме» уже полтора года, начав посреди того хаоса, который царил в редакции во время дела Веннерстрёма. После нескольких лет, когда она замещала постоянных сотрудников или работала временно, Малин наконец получила постоянную должность в «Миллениуме». Как ей тут нравилось! К тому же работать здесь было престижно. С Эрикой Бергер и другими сотрудниками у нее сложились близкие отношения, но Микаэля Блумквиста она всегда немного стеснялась. Особых причин для этого не было, но из всех сотрудников Малин считала Микаэля самым замкнутым и строгим. Весь прошлый год он являлся на работу поздно, сидел один у себя в кабинете или у Эрики Бергер. Часто его вообще не было на месте, и в первые месяцы Малин казалось, что его можно чаще видеть на экране телевизора, чем живьем в редакции. Он часто разъезжал или, судя по всему, был занят где-то еще. Он не предрасполагал к добродушному общению, и со слов других сотрудников она сделала заключение, что Микаэль изменился, стал молчаливее и сдержаннее.

– Чтобы заниматься поиском причин, по которым были убиты Даг и Миа, мне нужно больше знать о Саландер. Я даже не знаю, с какого конца подступиться к делу, если…

Конец фразы повис в воздухе. Микаэль покосился на нее, потом сел в кресло перпендикулярно к ней и тоже положил ноги на столик.

– Как тебе нравится в «Миллениуме»? – неожиданно спросил он. – Я хочу сказать, что ты у нас работаешь уже полтора года, а я все это время мотался, как белка в колесе, и даже не успел как следует с тобой познакомиться.

– Мне очень нравится, – ответила Малин. – А ты мною доволен?

Микаэль улыбнулся.

– Мы с Эрикой все время радуемся, что нам достался на редкость толковый секретарь редакции. Ты – просто находка для нас. Мне жаль, что я не сказал тебе этого раньше.

На лице Малин появилась довольная улыбка. Похвала от Микаэля Блумквиста была в высшей степени лестна.

– Но я ведь не об этом спросила, – напомнила она.

– Ты спрашиваешь, какое отношение имеет Лисбет Саландер к «Миллениуму»?

– Об этом вы с Эрикой молчите.

Микаэль кивнул и встретился с ней взглядом. И он, и Эрика полностью доверяли Малин Эрикссон, но кое-что не могли с ней обсуждать.

– Согласен, – сказал он. – Если уж раскапывать убийство Дага и Миа, тебе нужно знать больше. Я – первоисточник всей информации и к тому же связующее звено между Лисбет и Дагом с Миа. Можешь начать задавать мне вопросы, а я отвечу, как смогу. А когда не смогу, скажу об этом.

– С чего это такая завеса секретности? Кто такая Лисбет Саландер и какое отношение она имеет к «Миллениуму»?

– Дело обстоит вот как. Два года назад я нанял Лисбет Саландер для сбора материала в одном чрезвычайно сложном деле. Проблема в том, что я не могу рассказать тебе, что именно делала для меня Лисбет. Эрика в курсе дела, но она связана обещанием хранить все в тайне.

– Два года назад… Значит, до того, как ты вывел Веннерстрёма на чистую воду. Так я могу взять за основу, что она занималась исследованием, предшествующим именно этому делу?

– Нет, не можешь. Я не собираюсь ни подтверждать, ни отрицать твое предположение. Все, что я могу сказать, это что я нанял Лисбет для дела, с которым она великолепно справилась.

– Ладно. Сам ты жил тогда в Хедестаде, насколько я знаю, отшельником. Так что тем летом Хедестад еще отсутствовал на карте журналистского интереса. Харриет Вагнер воскресла из мертвых и так далее. Странно, что «Миллениум» ни словом не обмолвился о воскрешении Харриет.

– Как уже было сказано, об этом я не издам ни звука. Можешь гадать до бесконечности, но вероятность того, что угадаешь, по-моему, близка к нулю. – Микаэль улыбнулся. – К тому же мы не писали о Харриет, поскольку она член правления. Пусть другие журналы уделяют ей внимание, если хотят. Что касается Лисбет – поверь мне, работа, которую она делала тогда для меня, не имеет ни малейшего отношения к тому, что произошло в Эншеде. Никакой связи тут нет.

– Ладно.

– Хочу дать тебе совет: не гадай, не делай выводов. Просто имей в виду, что она работала для меня и что я не могу обсуждать, чем она занималась. Скажу еще, что она вдобавок кое-что сделала для меня. Был случай, когда она буквально спасла мне жизнь. Я перед ней в неоплатном долгу.

Малин удивленно вздернула брови. Об этом она в «Миллениуме» ничего не слышала.

– Выходит, ты знаешь ее очень хорошо?

– Наверное… В той мере, в какой вообще можно знать Лисбет Саландер, – ответил Микаэль. – Она, кажется, самый скромный человек из всех, кого я знаю. – Он поднялся и бросил взгляд в темноту сквозь окно. – Решай сама, а я думаю налить себе водки с лаймом.

– Давай. Уж лучше водка, чем снова кофе.