Девушка, которая играла с огнем

– Ясное дело, – немедленно парировал Арманский. – Но перед полицией у нас есть одно преимущество. Мы знали Лисбет Саландер и имеем представление о ее образе действий.

– Мда-а, – с сомнением промычал Боман. – Не думаю, что в нашей фирме кто-нибудь знал Саландер или мог догадываться, что происходит в ее головке.

– Какое это имеет значение? Саландер работала на «Милтон секьюрити», и я считаю, что наш долг – установить истину.

– Саландер уже не работает на нас примерно… сколько там… почти два года, – заявил Фрэклунд. – Я не считаю, что мы несем ответственность за то, что она может выкинуть. А еще я не думаю, что полиция будет счастлива, если мы влезем в полицейское расследование.

– Ничего подобного, – возразил Арманский. И это был его козырь, который следовало хорошо разыграть.

– Почему же? – удивился Боман.

– Вчера у меня было два продолжительных разговора с начальником предварительного следствия прокурором Экстрёмом и инспектором уголовного розыска Бублански. Экстрём в тяжелом положении. Это не просто рядовая гангстерская разборка, а происшествие, привлекшее огромное внимание средств массовой информации, когда убитыми оказались адвокат, криминолог и журналист. Я объяснил им, что, поскольку главная подозреваемая – бывшая сотрудница «Милтон секьюрити», мы решили также провести расследование.

После паузы Арманский продолжил:

– Экстрём и я придерживаемся того мнения, что сейчас самое главное – как можно быстрее задержать Лисбет Саландер, пока она не успела навредить ни себе, ни другим. Мы знаем ее лучше, чем полиция, и поэтому можем внести свой вклад в расследование. С Экстрёмом у нас договоренность, что вы двое, – он показал на Бомана и Эрикссона, – переместитесь в Кунгсхольм и пополните группу, возглавляемую Бублански.

Все трое удивленно смотрели на Арманского.

– Извини за дурацкий вопрос, но ведь сейчас мы гражданские лица, – произнес Боман. – Неужели ты думаешь, что полиция допустит нас до расследования без всяких возражений?

– Работать вы будете под руководством Бублански, но отчитываться придется и передо мной. У вас будет полный доступ к материалам следствия. Ему будете передавать весь материал, имеющийся в нашем распоряжении, и все, что вы раскопаете. Для полиции это просто значит, что Бублански получил бесплатное подкрепление. А ведь вы не какие-то там гражданские с улицы. Фрэклунд и Боман много лет прослужили полицейскими, прежде чем оказались здесь, да и ты, Эрикссон, учился в полицейской школе.

– Но ведь это идет вразрез с принципами…

– Ничего подобного. Полиция часто использует гражданских консультантов в разных расследованиях. В преступлениях сексуального характера – психологов, при расследовании дел, в которых замешаны иностранцы, – переводчиков. И вы будете использоваться как гражданские консультанты со специальными знаниями о главной подозреваемой.

Фрэклунд медленно кивнул.

– Ясно. «Милтон» подключается к полицейскому расследованию и старается способствовать поимке Саландер. Это всё?

– Вот еще что: ваше поручение от «Милтона» состоит в том, чтобы установить истину, и ничего другого. Я хочу, чтобы вы выяснили, застрелила ли Саландер этих троих, и если да, то почему.

– Неужели есть какие-то сомнения в том, что это она? – спросил Эрикссон.

– В распоряжении полиции имеются косвенные улики, неблагоприятные для нее. Но я хочу знать, нет ли в этой истории каких-то дополнительных моментов: например, какого-то соучастника, неизвестного нам, возможно, применившего оружие, или каких-то других обстоятельств.

– Мне кажется, найти смягчающие обстоятельства, когда речь идет о тройном убийстве, не так-то просто, – заметил Фрэклунд. – В таком случае нужно допустить возможность ее полной невиновности. А в это я не верю.

– Я тоже, – согласился Арманский. – Но ваша задача – всеми возможными средствами помогать полиции и способствовать скорейшей поимке Саландер.

– А каков бюджет? – спросил Фрэклунд.

– Дневная зарплата плюс текущие расходы. Держите меня в курсе того, сколько вам это стоит, и если затраты окажутся чрезмерными, мы прекратим это дело. Исходите из того, что будете работать полный рабочий день, по крайней мере, одну неделю, начиная с сегодняшнего дня.

Поколебавшись, он добавил:

– Здесь, в агентстве, я лучше всех знаю Саландер. Это значит, что вы можете рассматривать меня как лицо, имеющее к ней касательство, и как лицо, подлежащее допросу.

Припустив по коридору, Соня Мудиг успела зайти в комнату для дознаний как раз в тот момент, когда прекратился скрип передвигаемых стульев, и сесть рядом с Бублански. Тот созвал всю следовательскую группу, кроме начальника предварительного следствия. Ханс Фасте раздраженно покосился на Соню и перешел к вступительному слову. Ему было поручено председательствовать на этом собрании.

Он продолжал раскапывать данные, отражающие многолетнее противостояние социальных служб и Лисбет Саландер, как он сам называл, этот «психопатический след». В этом Фасте, безусловно, преуспел, собрав обширный материал.

Он откашлялся.