Девушка, которая играла с огнем

Даг Свенссон подробно обсуждал Залу с источником Г. (Гульбрандсен?) и выдвинул предположение, что Зала нес ответственность за убийство Ирины П. Из записей не было ясно, как источник Г. расценивал теорию Дага, но он сообщил, что год назад тема Залы находилась в центре обсуждения на заседании «специальной группы по расследованию деятельности организованной преступности». Тогда это имя выплывало на поверхность столько раз, что полиция начала задавать вопросы и попыталась выяснить, существует ли вообще Зала.

Дагу Свенссону удалось раскопать, что имя Зала всплыло впервые в связи с ограблением инкассаторов в Эркельюнге в 1996 году. Грабители присвоили три и три десятых миллиона крон, но потом наделали столько глупостей, что полиция уже через сутки смогла установить их личности и арестовать. А еще одни сутки спустя был схвачен их сообщник – рецидивист Сонни Ниеминен, член клуба «Свавельшё МК», который, как оказалось, оснастил грабителей оружием и позднее получил за это четыре года тюрьмы.

Через неделю после ограбления инкассаторов еще три человека были арестованы как соучастники. Таким образом, всего были вовлечены восемь человек, семь из которых отказывались разговаривать с полицией. Восьмой, мальчишка всего лишь девятнадцати лет по имени Биргер Нордман, раскололся и заговорил на допросе в полиции. Процесс прошел без сучка и задоринки, а Биргер Нордман, не вернувшийся из побывки домой, разрешенной тюремной администрацией, был найден закопанным в песчаном карьере в Вермланде.

Согласно источнику Г., полиция подозревала, что главарем всей шайки был Сонни Ниеминен и что Нордман был убит по указу Сонни Ниеминена, но доказательств этому не было. Ниеминен считался чрезвычайно опасным и безжалостным типом. В тюрьме ходили слухи, что Сонни Ниеминен имеет какое-то отношение к «Арийскому братству» – организации заключенных нацистского типа, которая, в свою очередь, имела связи с «Братством волчьей стаи» и с другими маргинальными клубами байкеров, а также разного рода воинствующими придурками нацистского типа вроде шведского «Движения сопротивления».

Но Лисбет интересовало в основном другое. На одном из допросов в полиции покойный участник ограбления Биргер Нордман рассказал, что оружие, применявшееся при нападении и полученное от Ниеминена, было, в свою очередь, доставлено неизвестным Ниеминену югославом по имени Зала.

Отсюда Даг Свенссон сделал вывод, что речь идет о некой пресловутой фигуре в криминальных кругах. В регистре населения имя Зала не значилось, из чего Даг сделал заключение, что это кличка. Однако речь могла идти и о каком-то особо изощренном мошеннике, сознательно прятавшемся под фальшивым именем.

Самый последний пункт содержал сведения о Зале, почерпнутые у журналиста Сандстрёма. Было их не слишком много. Даг Свенссон сообщал, что Сандстрём говорил по телефону с человеком по имени Зала всего один раз. О чем шел разговор, в заметках Дага не сообщалось.

В четыре часа утра Лисбет выключила компьютер, села на подоконник и устремила взгляд на Сальтшё. Она неподвижно просидела два часа, задумчиво куря сигарету за сигаретой, продумывала стратегические решения и анализировала их последствия.

Наконец Лисбет пришла к выводу, что ей надо выследить Залу – и раз и навсегда покончить со всеми их проблемами.

В субботу вечером, за неделю до Пасхи, Микаэль Блумквист был в гостях у давней приятельницы на улице Слипгатан возле Хорнстулла. Он решил нарушить свою традицию и на этот раз принял приглашение. Бывшая подруга была теперь замужем и нисколько не интересовалась интимными отношениями с Микаэлем, но она тоже работала в средствах массовой информации, и они всегда здоровались, случайно пересекаясь. Она только что закончила книгу, которую писала не меньше десяти лет, на столь примечательную тему, как женщины в журналистике. Однажды Микаэль помог ей в подборе материала, что стало причиной нынешнего приглашения.

Тогда роль Блумквиста сводилась к поискам материала по одному вопросу. Он разыскал планы по развитию женского равноправия, которым так хвастались «Тигнингарнас телеграмбюро», «Дагенс нюхетер», «Раппорт» и другие издания, а потом пометил галочками, сколько мужчин и женщин занято на управляющих должностях выше секретаря редакции. Результат оказался плачевным. Директора – мужчины, председатели правления – мужчины, главные редакторы – мужчины, заведующие иностранными редакциями – мужчины, шефы редакций – мужчины… и так далее, а единственная женщина могла возникнуть лишь как исключение, к которым относились Кристина Ютгерстрём и Амелия Адамо.

Вечеринка устраивалась для узкого круга, главным образом для тех, кто так или иначе помогал хозяйке в работе над книгой.