Девушка, которая играла с огнем

В кругах государственной администрации Экстрём считался социал-демократом, но на самом деле партийно-политические вопросы его совершенно не интересовали. Средства массовой информации уже уделяли ему некоторое внимание, и в коридорах власти считалось, что начальство держит его на примете. Он был явно потенциальным кандидатом на более высокие должности, у него установились обширные связи в политических и полицейских кругах. Среди полицейских мнение о способностях Экстрёма не было единодушным. Разбирательства, которыми он занимался в департаменте юстиции, оттолкнули от него тех полицейских, которые считали увеличение личного состава полиции наилучшим способом укрепления правопорядка. С другой стороны, он был известен как человек, которому палец в рот лучше не класть, если он готовит дело к суду.

Когда Экстрём получил краткий доклад дежурных криминалистов о событиях прошедшей ночи в Эншеде, он сразу почувствовал, что это дело имеет большой потенциал и, безусловно, наделает много шума. Это не какое-то там примитивное убийство. Убитыми оказались ученый-криминолог в канун защиты диссертации и журналист. Последних он, в зависимости от ситуации, любил или ненавидел.

В начале восьмого Экстрём кратко переговорил по телефону с начальником уголовной полиции лена. В четверть восьмого он снял трубку и разбудил инспектора уголовного розыска Яна Бублански, известного среди коллег по прозвищу Констебль Бубла, то есть Пузырь. Собственно говоря, сейчас он был выходной на все праздники за счет скопившейся за прошлый год кучи переработанных часов, но сейчас его попросили прервать отдых и немедленно явиться в полицейское управление, чтобы возглавить расследование в Эншеде.

Пятидесятидвухлетний Бублански проработал в полиции больше половины жизни, с двадцати трех лет. Шесть лет он колесил в патрульной полицейской машине, работал в отделах по борьбе с торговлей оружием и воровством, а потом, после курсов повышения квалификации, был переведен в отдел по борьбе с насилием уголовной полиции лена. Скрупулезный подсчет показывал, что за последние десять лет он участвовал в расследовании тридцати трех убийств, умышленных или непредумышленных. В семнадцати из этих случаев Бублански возглавлял расследование, четырнадцать из них были раскрыты, два считались не вызывающими сомнения с полицейской точки зрения, что означало нехватку доказательств для суда, при полной уверенности полиции в отношении убийцы. Оставался еще один случай, теперь уже шестилетней давности, когда Бублански и его сотрудники потерпели неудачу. Имеется в виду дело об убийстве известного алкоголика и скандалиста, зарезанного у себя в квартире в Бергсхамре. Место преступления было эдаким компотом из отпечатков пальцев и следов ДНК, оставленных дюжиной собутыльников, которые в течение года выпивали и дебоширили в квартире. Бублански и его сотрудники были уверены, что убийцу надо искать в обширном кругу знакомых убитого, среди пьяниц и наркоманов, но, несмотря на их упорные усилия, убийце удалось ускользнуть от полиции. По сути дела, расследование было прекращено.

В общем и целом Бублански имел хорошие показатели раскрываемости и явно снискал уважение коллег.

В то же время сослуживцы считали, что он не без странностей. Отчасти это было связано с тем, что он был еврей и в отдельные праздники являлся в полицию в ермолке. Это повлекло за собой комментарий впоследствии уволившегося полицейского о том, что ермолка неуместна в той же мере, в какой был бы странен вид сотрудника, бегающего по коридору в тюрбане. Однако дебатов по этому поводу не последовало. Один журналист придрался к этому высказыванию и начал задавать вопросы, но полицейский поспешил убраться восвояси в служебный кабинет.

Бублански принадлежал к общине района Сёдер и заказывал вегетарианскую еду, если кошерная была недоступна. Однако он был не настолько ортодоксален, чтобы не работать по субботам. Бублански тоже быстро понял, что двойное убийство в Эншеде не относится к числу обыденных. Едва он появился на службе в начале девятого, как его тотчас отозвал в сторонку Рихард Экстрём.

– Дрянная история, похоже, – без предисловий начал Экстрём. – Убита пара: журналист и криминолог. Вдобавок нашел их тоже журналист.

Бублански кивнул. Это означало, что расследование будет под неусыпным надзором и контролем средств массовой информации.

– А если уж продолжать наступать на больную мозоль, то скажу, что обнаружил их Микаэль Блумквист из «Миллениума».

– Ну и ну, – отозвался Бублански.

– Тот самый, что наделал шума во время дела Веннерстрёма.

– А что известно о мотиве преступления?

– На данный момент ничего. Личности убитых в полицейских регистрах не фигурируют. Пара вполне пристойная. Девушка должна была защищать докторскую через несколько недель. Это расследование должно стать для нас первоочередным.

Бублански кивнул. Для него расследование убийства всегда было делом, не терпящим отлагательств.