Девушка, которая играла с огнем

   — Да… Нет, это было уже потом, в Стокгольме. Это сделал его брат Атхо Ранта.

   — Ты хочешь сказать, что Атхо Ранта просто так, ни с того ни с сего, постучал в твою дверь и спросил, не хочешь ли ты съездить в Норсборг и потрахаться с Инесс?

   — Нет… Я был в… У нас была вечеринка в… Черт! Не могу вспомнить, где это было!

   Его вдруг затрясло как в ознобе, и он почувствовал, что у него подкашиваются коленки. Ему пришлось сделать усилие, чтобы устоять на ногах.

   — Отвечай спокойно и обдуманно, — сказала Лисбет Саландер. — Я не повешу тебя за то, что ты не сразу можешь собраться с мыслями. Но как только я замечу, что ты увиливаешь, я нажму на кнопку.

   Она приподняла брови, и на лице у нее появилось ангельское выражение. Настолько ангельское, насколько оно может быть при такой гротескной маске.

   Пер-Оке Сандстрём кивнул. В горле у него стоял ком. Во рту пересохло от жажды, и он чувствовал, как натянулась на шее веревка.

   — Где ты напивался, не имеет значения. Но как случилось, что Атхо Ранта вдруг предложил тебе Инесс?

   — Мы с ними разговорились о… мы… я сказал, что мне хочется… — Тут Пер-Оке заплакал.

   — Ты сказал, что тебе хочется получить одну из его шлюх.

   Он кивнул.

   — Я был пьян. Он сказал, что ее надо… ее надо…

   — Что надо?

   — Атхо сказал, что ее надо наказать. Она стала кочевряжиться. Она не желала делать того, чего он хотел. И он предложил мне, чтобы я… Я же был пьян и сам не знал, что делаю. Я же не хотел… Прости меня!

   Она фыркнула:

   — Не у меня надо просить прощения. Итак, ты предложил Атхо свою помощь, чтобы ее наказать, и вы отправились к ней.

   — Это было не так.

   — Расскажи, как было. Почему ты поехал с Атхо на квартиру к Инесс?

   Ее рука поигрывала лежащим на коленях электрошокером. Он снова затрясся.

   — Я поехал на квартиру к Инесс, потому что я ее хотел. Она же была продажная. Инесс жила у одной приятельницы Харри Ранты. Не помню, как ее звали. Атхо привязал Инесс к кровати, и я… я занимался с ней сексом. Атхо смотрел.

   — Нет, ты не сексом с ней занимался. Ты ее насиловал.

   Он не ответил.

   — Что скажешь?

   Он кивнул.

   — Что сказала Инесс?

   — Ничего.

   — Она возражала?

   Он помотал головой.

   — Так значит, ей показалось приятным, что пятидесятилетняя сволочь привязывает ее к кровати и трахает.

   — Она была пьяная. Ей было все равно.

   Лисбет безнадежно вздохнула.

   — О'кей. И с тех пор ты продолжал ее навещать.

   — Она была такая… Она хотела меня.

   — Чушь собачья!

   Он посмотрел на Лисбет с выражением отчаяния. Затем кивнул.

   — Я… Я ее изнасиловал. Харри и Атхо дали согласие. Они хотели, чтобы она… чтобы ее обломали.

   — Ты им платил?

   Он кивнул.

   — Сколько?

   — С меня брали как со своего. Я помогал им провозить контрабанду.

   — Сколько?

   — Пару тысяч за все про все.

   — На одном из снимков Инесс сфотографирована здесь, в твоей квартире.

   — Харри ее привозил.

   Он снова засопел.

   — Значит, за пару тысяч ты получал девушку, с которой мог делать все, что тебе вздумается. Сколько раз ты ее насиловал?

   — Не помню… Несколько раз.

   — О'кей. Кто глава этой банды?

   — Они убьют меня, если я проболтаюсь.

   — Это меня не касается. В данный момент я твоя главная проблема, а не братья Ранта.

   Она подняла электрошокер.

   — Атхо. Он старший. Харри выполнял все, что нужно.

   — Кто еще есть в банде?

   — Я знаю только Атхо и Харри. У Харри есть девушка, она тоже участвует. И еще парень, которого зовут… не знаю я. Какой-то там Пелле. Он швед. Я не знаю, кто он такой. Он боец и выполняет всякие поручения.

   — Девушка Атхо?

   — Сильвия. Она проститутка.

   Некоторое время Лисбет молча думала. Наконец она снова посмотрела на него.

   — Кто такой Зала?

   Пер-Оке Сандстрём побледнел. Тот же вопрос, с которым приставал Даг Свенссон. Он молчал долго, пока не заметил, что сумасшедшая девица начинает терять терпение.

   — Я не знаю, — сказал он. — Не знаю, кто он такой.

   Лисбет Саландер помрачнела.

   — До сих пор ты вел себя хорошо. Не упускай свой шанс! — сказала она.

   — Я клянусь, это правда. Я не знаю, кто он такой. Тот журналист, которого ты застрелила…

   Он замолк на полуслове, внезапно сообразив, что вряд ли стоило сейчас заговаривать об учиненной ею в Энскеде кровавой бане.

   — Да?

   — Он спрашивал то же самое. Я не знаю. Если б знал, то сказал бы. Клянусь, что это так. Его знает Атхо.

   — Ты с ним разговаривал?

   — Одну минутку по телефону. Я говорил с человеком, который сказал, что его зовут Зала. Вернее, это он говорил со мной.

   — Почему?

   Пер-Оке Сандстрём заморгал. Капли пота стекали ему на глаза, и он чувствовал, как на подбородок ползут из носа сопли.

   — Я… Они хотели, чтобы я снова оказал им услугу.

   — Что-то твоя история начинает топтаться на месте, — предостерегающе сказала Лисбет Саландер.

   — Они хотели, чтобы я снова поехал в Таллинн и забрал оттуда заранее приготовленную машину. С амфетамином. Я не хотел.

   — Почему ты не хотел?

   — Это было уже слишком. Они же такие гангстеры. Я хотел выйти из игры. У меня же была работа, и я был занят.

   — То есть ты хочешь сказать, что гангстером ты был только в свободное от работы время.

   — Я вообще не такой человек, — сказал он жалобно.