Девушка, которая взрывала воздушные замки

Саландер приняла душ и позвонила Мириам By. Они встретились около девяти вечера в баре недалеко от Нотр-Дам. Мириам By пришла в белой рубашке и пиджаке. Она выглядела очень привлекательно. Лисбет смутилась. Они расцеловались.

– Прости меня, что я не давала о себе знать и не явилась на суд, – сказала Мириам By.

– Все в порядке. Суд в любом случае проходил за закрытыми дверями.

– Я три недели провалялась в клинике, а потом, когда вернулась на Лундагатан, обнаружила там полный разгром. Я не могла спать, мне мерещились кошмары, я боялась этого чертова Нидермана. Я позвонила маме и сказала, что хочу приехать.

Лисбет кивнула.

– Прости меня.

– Не валяй дурака. Я ведь приехала сюда, чтобы просить прощения у тебя.

– С чего это вдруг?

– Я не знала. Мне даже в голову не пришло, что я подвергала тебя смертельной опасности, когда поселила в квартире, которая по-прежнему числилась за мной. Я виновата в том, что тебя чуть не убили. Если ты меня возненавидишь, я это пойму.

Мириам By смотрела на нее растерянно.

– За что мне тебя ненавидеть? Ведь меня пытался убить Рональд Нидерман, а не ты.

Они немного посидели молча.

– Вот оно что, – наконец произнесла Лисбет.

– Да? – откликнулась Мириам By.

– Я приехала следом за тобой не потому, что влюблена в тебя, – сказала Лисбет.

Мириам кивнула.

– У нас с тобой получался хороший секс, но я в тебя не влюблена, – подчеркнула Саландер.

– Лисбет… Мне кажется…

– Я хотела сказать, что надеюсь… Черт возьми…

– Что?

– У меня не так много друзей…

Мириам By кивнула.

– Я еще ненадолго останусь в Париже. Дома я так и не смогла доучиться, так что записалась в здешний университет. Придется остаться тут минимум на год.

Лисбет кивнула.

– Дальше не знаю. Но я вернусь в Стокгольм. Я продолжаю платить за квартиру на Лундагатан и хотела бы ее сохранить. Если ты, конечно, не против.

– Квартира твоя. Делай с ней, что хочешь.

– Лисбет, ты вообще ни на кого не похожа. Ты просто уникум. Я бы очень хотела остаться твоим другом.

Они проговорили два часа.

У Лисбет не было причин скрывать свое прошлое от Мириам By. О деле Залаченко теперь стало известно всем, кто читал шведские газеты, а Мириам By следила за ним с огромным интересом. Она подробно рассказала о том, что произошло в Нюкварне в ту ночь, когда Паоло Роберто спас ей жизнь.

Потом они поехали к Мириам. Она теперь жила в кампусе, неподалеку от университета.

Эпилог Опись имущества

Пятница, 2 декабря – воскресенье, 18 декабря

Около девяти вечера Анника Джаннини явилась на встречу с Лисбет Саландер в бар театра «Сёдер». Ее клиентка поглощала крепкое пиво и уже приканчивала второй бокал.

– Извини, что опоздала, – сказала Анника и покосилась на наручные часы. – Мне пришлось разбираться с другим клиентом.

– Вот оно что, – отозвалась Лисбет.

– Ты что-то празднуешь?

– Нет, ничего. Просто мне хочется напиться.

Усаживаясь, Анника взглянула на нее с некоторым скепсисом.

– И часто у тебя возникает такое желание?

– Первое время, когда меня выпустили, я напивалась до бесчувствия. Но склонности к алкоголизму у меня нет, поверь мне. Просто я вдруг поняла, что впервые в жизни являюсь дееспособной и имею законное право напиться у себя дома, в Швеции.

Анника заказала себе «Кампари».

– О’кей, – сказала она. – Ты предпочитаешь пить одна или в компании?

– Препочитаю одна. Но можешь со мной посидеть, если не будешь слишком много болтать. Мне кажется, у тебя нет желания отправиться ко мне домой и заняться сексом.

– Прости? – переспросила Анника.

– Да, я так и думала. Ты ведь до неприличия гетеросексуальна.

Джаннини вдруг развеселилась.

– Ты первая из клиентов, кто предлагает мне заняться сексом.

– Ты заинтересовалась?

– Сорри. Нисколько. Но спасибо за приглашение.

– Чего же ты хочешь, адвокат?

– Я хочу две вещи. Либо я прямо сейчас и здесь отказываюсь от услуг в качестве твоего адвоката, либо ты начинаешь подходить к телефону, когда я тебе звоню. Мы ведь уже это обсуждали, когда тебя освободили.

Лисбет Саландер посмотрела на Аннику Джаннини.

– Я уже целую неделю не могу тебя поймать. Я звонила, писала и посылала тебе мейлы.

– Я уезжала.

– Ты бо́льшую часть осени была недосягаема. Так не годится. Я согласилась представлять твои интересы во всем, что касается твоих взаимоотношений с государством. Это означает, что необходимо заниматься формальностями и документами. Надо подписывать бумаги и отвечать на вопросы. Я должна иметь возможность связываться с тобой, а не сидеть как идиотка и не знать, где ты находишься.

– Понимаю. Я две недели провела за границей. Я вернулась домой вчера и позвонила тебе, как только услышала, что ты меня разыскиваешь.

– Так не годится. Ты обязана информировать меня о том, где ты находишься, пока все вопросы о компенсации и обо всем прочем не утрясутся, и звонить мне минимум раз в неделю.

– Мне плевать на компенсацию. Я хочу, чтобы государство оставило меня в покое.