Девушка, которая взрывала воздушные замки

– Но государство не оставит тебя в покое, как бы ты этого ни хотела. Суд оправдал тебя, а это повлекло за собой целую цепочку событий. Сейчас речь идет не только о тебе. Петера Телеборьяна будут судить за те действия, которые он предпринимал против тебя. Это означает, что тебе придется выступить свидетелем. Служебные злоупотребления прокурора Экстрёма стали предметом расследования. К тому же, если выяснится, что он по поручению «Секции» умышленно пренебрегал служебным долгом, его могут привлечь к судебной ответственности.

Лисбет подняла брови. На секунду в ее глазах вспыхнул интерес.

– Но думаю, до суда дело не дойдет. Экстрём купился на блеф и к «Секции» на самом деле никакого отношения не имеет. На прошлой неделе прокурор начал предварительное следствие в отношении Комитета по надзору за органами опеки и попечительства. Там имеется серия заявлений от омбудсмена юстиции и одно обращение на имя канцлера юстиции.

– Я ни на кого не заявляла.

– Я знаю. Но выяснилось, что совершались должностные преступления, и требуется все расследовать. Ты – не единственная, за кого комитет несет ответственность.

Лисбет пожала плечами:

– Меня это не касается. Но я обещаю, что теперь буду поддерживать с тобой контакты. Две последние недели были исключением. Я работала.

Анника Джаннини посмотрела на свою клиентку с подозрением.

– Чем же ты занималась?

– Консалтингом.

– О’кей, – кивнула Анника. – А теперь второе дело: готова опись имущества.

– Какого еще имущества?

– Оставшегося после твоего отца. Государственный адвокат обратился ко мне, поскольку никто, похоже, не знал, как с тобой связаться. Вы с сестрой единственные наследницы.

Пока Лисбет Саландер смотрела на Аннику Джаннини, ни один мускул на ее лице не дрогнул. Потом она поймала взгляд официантки и показала пальцем на свой бокал.

– Мне наплевать на отцовское наследство. Делай с ним, что хочешь.

– Послушай, Лисбет, существуют правила и законы. Это ты можешь делать с наследством все, что хочешь. А моя обязанность – проследить за тем, чтобы у тебя имелась такая возможность.

– Я не хочу ни единого эре от этой скотины.

– О’кей. Ты можешь передать деньги «Гринпису» или еще кому-нибудь.

– Мне наплевать на китов.

Аннике пришлось перейти на более жесткие тона.

– Лисбет, если ты хочешь быть дееспособной, тебе пора начинать вести себя соответствующим образом. Мне все равно, как ты распорядишься своими деньгами. Подпиши, что ты их получила, и можешь продолжать спокойно пить.

Лисбет покосилась на Аннику из-под челки, а потом уткнулась взглядом в стол. Анника восприняла этот жест как своего рода извинение. Мимический регистр Лисбет Саландер был весьма ограничен.

– О’кей. А что там?

– Вполне солидное наследство. У твоего отца было около трехсот тысяч в ценных бумагах. Недвижимость в Госсеберге оценивается примерно в полтора миллиона, она включает участок леса. Кроме того, твой отец владел еще тремя видами недвижимого имущества.

– Недвижимого имущества?

– Ну да. Похоже, он вложил в него кое-какие деньги. Конечно, это не то чтобы особо ценные объекты. Ему принадлежит небольшой дом в Уддевалле с шестью квартирами, сдача в аренду которых приносит некоторый доход. Недвижимость, правда, находится в плачевном состоянии – на ремонт твой отец явно не хотел тратиться. Домом даже занималась комиссия по жилищным спорам. На нем ты не разбогатеешь, но при продаже получишь небольшую сумму. Твоему отцу принадлежал также дачный участок в Смоланде[85], который оценивается приблизительно в двести пятьдесят тысяч крон.

– Вот как.

– Еще ему принадлежит ветхое промышленное здание в Норртелье[86].

– Какого черта он покупал все это дерьмо?

– Понятия не имею. По предварительным оценкам, наследство может при продаже составить четыре с лишним миллиона, за вычетом налогов и тому подобного. Но…

– Да?

– Потом наследство придется разделить поровну между тобой и сестрой. Однако дело в том, что никто, похоже, не знает, где находится твоя сестра.

Лисбет молча разглядывала Аннику Джаннини.

– Ну?

– Что «ну»?

– И где находится твоя сестра?

– Не имею представления. Я не виделась с нею десять лет.

– Данные о ней засекречены, но я узнала, что она, вроде бы, находится за пределами страны.

– Вот как, – сказала Лисбет равнодушно.

Анника тяжело вздохнула.

– О’кей. Тогда я предлагаю реализовать все доходы и поместить половину суммы в банк до тех пор, пока нам не удастся обнаружить местонахождение твоей сестры. Если ты даешь добро, я могу начать переговоры.

Лисбет пожала плечами.

– Я не хочу иметь к его деньгам никакого отношения.

– Я тебя понимаю. Но подвести черту все равно надо. Это часть твоей ответственности как дееспособного гражданина.

– Тогда просто продай весь этот хлам. Положи половину в банк, а остальное подари, кому захочешь.