Девушка, которую не помнят

А потом… магия кончилась. Магические источники, функционировавшие повсеместно по всей поверхности планеты, напитывавшие магией всех ее жителей и созданные ими машины, иссякли. На месте бывших магических источников остались безжизненные каменные плато — вельды, не излучавшие больше ни капли магии. Иллюстрации в книгах демонстрировали остановившиеся заводы и фабрики, которые строили, как правило, вблизи магических источников, замершие на площадках глайдеры и скреблы, не работающие порталы. Магия еще оставалась в людях и их творениях, в амулетах-накопителях и началась всемирная война за оставшиеся крохи этой магии. Война уничтожила почти все достижения Золотых Веков. Потом наступили Темные Века.

Темные Века, когда простых людей и «пустышек», которых тоже считали тогда простыми людьми, стало рождаться намного больше, чем настоящих магов, и зависть к одаренным превратилась в яростную озлобленность, понуждавшую людей истреблять тех, кого природа одарила щедрее, чем их самих… Истреблять и ослабевших магов, и все их творения. Разрушать магические университеты, сжигать книги, содержавшие в себе мудрость тысячелетий…

«Ясно, грянули последствия того, что мир был завязан на единственный энергоноситель, который напрасно полагали возобновляемым. Если они тесно общались с другими мирами, то почему не побеспокоились об альтернативных источниках энергии? Магия круче всего и платить за нее не надо, добывать ее не надо, сама в руки льется? Значит, виденные мною каменные разрушающиеся врата, похожие на триумфальные арки, — это остатки бывшей транспортной сети порталов. Такие врата до сих пор у каждого населенного пункта имеются, у городов — побольше, у деревень — поменьше, только теперь не работают. Представляю, как здорово здесь жилось раньше — захотел, и вмиг переместился на другой конец света, пишут даже, что пользование порталами было бесплатным, так как работали они на все той же дармовой магии, разлитой по всему миру. Никаких проблем с трудоустройством ни в деревнях, ни в далекой провинции: работать можешь хоть в другом полушарии, до своего рабочего места всё равно быстрее доберешься порталом, чем на другой конец деревни пешком дойдешь» — размышляла Алеся.

Эта книга заканчивалась историей последнего бунта, после которого на престол взошел нынешний император Адис Ламокк и возник из небытия его верный друг и сподвижник Коул Хальер. Именно из небытия: о прошлом главы тайной канцелярии достоверных проверенных сведений не имелось, лишь скупо сообщалось о том, что он — сын некого мелкого рейта, вся семья которого, за исключением Коула Хальера, погибла во время бунта. Магические силы в ире пробудились от великого потрясения при виде гибели всех его родных, а новое поместье взамен утраченного ему выделил император после восшествия на престол.

«Ого, мой главный враг — ближайший друг самого императора, а не просто наделенный большой властью человек. Похоже, против Хальера тут никто и слова молвить не смеет, только подпольщики пытаются грязью его поливать, но и то откровенно неуспешно: ира боятся настолько сильно, что подпольные листки никак на его авторитет не влияют», — сделала пометку в своей тетради Алеся.

Семье императора было посвящено несколько глав: описывалась жизнь его родителей, потом безоблачные детство и юность будущего монарха, который тогда и помыслить не мог, что сядет на престол — его родовая ветвь была далеко не в первой очереди престолонаследования. В молодости Адис Ламокк женился на известной красавице высшего света столицы, что родила ему двоих сыновей, причем бунт совпал со временем ее беременности вторым ребенком. В книге подробно и в самых восторженных выражениях описывалась тяжелая и героическая жизнь супружеской четы во время смуты и их благие деяния после того, как власть перешла в их руки. Восхвалению сыновей императора — Имира и Левана — тоже нашлось место в книге. Автор высказывал мнение, что ни в одном мире не найти больше таких принцев, замечательных во всех отношениях.

Алеся всмотрелась в цветные портреты молодых людей. Да, младший принц — тот самый юноша, что встретился ей во время первой прогулки по городу. Его старший брат тоже был красив, но красотой более сдержанной, мужской и суровой: черные волосы, тяжелый квадратный подбородок, серые глаза посажены глубоко, как у отца императора. Имир вообще больше походил на отца, а Леван — на красавицу мать.