Девушка на фотографии футболиста Березина. Часть 2

А тут еще это известие о гибели сына… Николай Степанович не видел его много лет, но искренне верил, что с ним все хорошо, и что без такого отца сын значительно счастливее. После этого диагноз уже не был приговором, скорее ― благополучным исходом. Похоже, и его, и Любовь переиграет смерть. Профессор привык контролировать свою жизнь, поэтому у него на этот случай была заготовлена капсула с ядом, хранившаяся среди бумаг в ящике больничной тумбочки в коробке от спичек. Со дня на день он хотел прекратить эту борьбу длиною в жизнь.

Профессор не знал, что Любовь постучится к нему в дверь и будет в этой неравной и заведомо проигрышной битве на его стороне.

Увидев Нину и Диму, он снова захотел жить, жить столько, сколько удастся украсть у времени. Заметив в дверях женщину, с которой он когда-то связал свою жизнь, наш герой сначала обомлел и не поверил своим глазам. Перед ним стоял совершенно другой человек, совсем не знакомый. Но прошло мгновение, и сквозь толщу времени стала просвечиваться та же серьезность, сдержанность Нины при внутреннем огне и бурях за холодным выражением глаз… Перед ним стояла та же девушка, которая когда-то пленила его единственным взмахом ресниц…

Психолог думал распрощаться с экспериментами, но так получилось, что созданная им и обстоятельствами паутина связала Машу и Березина значительно сильнее, чем казалось. Профессор снял Дмитрию все установки, как тот и просил. Он решил устроить еще одну проверку Любви, решающую, на кону стояла судьба человека. Меньшие ставки он не принимал.

Но профессор не знал, что в это самое время жизнь ставила над ним тот же самый эксперимент, где независимой переменной выступала Любовь, и только от нее зависело, как долго будет длиться это испытание…

Гореть

Шел дождь. Теплый, легкий, летний грибной дождь, налетевший внезапно. Все люди бросились прятаться под козырьки зданий, в магазины, аптеки. Больные, мирно прогуливающиеся до этого, проявляя не свойственную для выздоравливающих прыть, ринулись в укрытия даже прежде других, некоторые из них при этом позабыли свои жизненно важные для передвижения принадлежности.

Но Маша не спешила, она ловила капли кожей, чувствовала приятное прохладное покалывание, вдыхала удивительный воздух, бывающий таким терпким и свежим одновременно только во время дождя. Она закрыла глаза и несколько мгновений просто наслаждалась жизнью.

Подняв ресницы, она заметила, что навстречу идет человек, прихрамывая. До боли знакомая походка, яркие кеды, футболка с принтом, кожанка в клипсах, только хаер теперь не белый и волосы стали чуть короче. Парень и девушка замерли в метре друг от друга.

– Добрый день.

– Кому как.

– Для меня добрый. Я к профессору, мне сказали, что ему очень плохо и нужно приехать попрощаться.

– Вы опоздали.

– Как опоздал?! ― в обычно насмешливых и уверенных глазах горели беспомощность и растерянность.

– Николай Степанович чувствует себя лучше.

– А, в этом смысле, ― выдохнул он.

– А вы же должны быть за границей?

– Я был. Прошел обследование. Новые методы лечения. Есть перспективы.

– Поздравляю! Искренне за вас рада, ― Маша протянула ему руку, влажную от дождя, всю в каплях, горячую.

– Да ладно, неужели? ― усмехнулся он, очень медленно и нехотя выпуская руку.

– Кажется, в нашу последнюю встречу мы с вами простились.

– Это верно. Надеюсь, за это время мы друг друга простили.

– Прощание и прощение ― совершенно разные слова, не стоит их путать.

– По мне, так люди слишком много внимания уделяют словам. Лучше бы они обращали внимание на поступки.

– Мне нужно идти, ― заторопилась девушка, она буквально выдернула руку и пошла к воротам.

– Спасибо за напоминание! Я тогда выполнил обещание и на следующий день сразу позвонил врачу, ― крикнул вдогонку футболист.

Маша остановилась.

– Смотрите, а то простудитесь, снова к врачу придется идти, ― ответила она ему также издалека.

– Я лучше сразу к психологу, так вернее!

Они синхронно опустили головы и задумались. Причем, шли каждый в свою сторону. Дождь постепенно усиливался, превращаясь в ливень. Дима думал, что Маша сейчас уйдет, а Маша ― что в последнем варианте письма к Диме не было ни слова о докторе. У девушки возникла неправдоподобная мысль…

Наконец, они также синхронно развернулись лицом к лицу и пошли в обратном направлении.

– Я тебе говорила, что ты балбес?

– Разве можно так разговаривать с одним из лучших бомбардиров чемпионата?!

– Только так и остается!

– Мы попрощались, а снова так мило беседуем. Я же говорил, сегодня добрый день!

– Лучше скажи, как ты узнал про то письмо? Я же его выбросила…

– Во-первых, ты слишком крепко спишь, а во-вторых, получше нужно уничтожать улики.

«А ведь именно Димка напомнил мне, что значит гореть, он же как пылающая головешка носится со своим футболом, притом у него такая жажда жизни…» ― подумала девушка. Маша рассмеялась и спрятала за ухо выбившуюся прядь, напрочь промокшую.

– У меня сегодня нет зонтика…

– У меня есть куртка.

Парень ловко скинул свою кожанку и набросил ее на плечи девушке.

– Мир?