Девушка не нашего круга

Не садясь в машину, Артем по диагонали пересек улицу и подошел к калитке дома, что занимал Игорь Свиргун, сводный брат убитого и дядя Насти. Трехэтажный особняк нависал над забором – как и над возможными посетителями – и сейчас над молодым человеком.

Кудряшов нажал на кнопку домофона.

Незваного гостя, видимо, предварительно долго рассматривали в видеокамере, потому что пришлось выдержать сигналов пятнадцать, прежде чем из устройства донесся хмурый и грубый голос:

– Чего надо?

Кудряшов произнес заготовленное:

– Я жених вашей племянницы Насти.

– Кого?!

– Можете впустить меня, поговорить?

Зависла пауза, а потом мужик наконец бросил:

– Жди!

Через минуту железная калитка приотворилась – ровно настолько, чтобы продемонстрировать мужчину лет пятидесяти – лысого, седого и толстого. Был он, что называется, «с волевым лицом» – такие часто встречаются у силовиков в отставке, в чинах от прапорщика до майора.

– Чего тебе? – буркнул он.

Артем успел, правда, в этот момент сделать скрытой камерой пару фоток хозяина.

– Я жених вашей племянницы. Дочери Подгребцова.

– Не знаю я никакой племянницы, – отрубил голос.

– А самих Подгребцовых знаете? – удивленно от такой наглости и даже отчаянно воскликнул Артем.

– И че? – вызывающе переспросил хозяин.

– Вы же, говорят, брат его?

После секундной паузы и определенного замешательства мужик ответил:

– Не знаю я никого, – и захлопнул калитку перед носом Кудряшова.

Молодому человеку нечего было терять, и он снова нажал на сигнал вызова. Прослушал множество сигналов – но бесполезно.

Возможно, «силовик», что таился внутри, просто отключил домофон. Или у него оказались о-о-очень крепкие нервы.

Делать здесь было больше нечего. И коттедж, и мужчину Артем снял.

Нынче у нас время, когда визуальное превалирует над текстом – этому его и на журфаке учили. Одна фотография с места события плюс короткая подпись способны дать зрителю-читателю гораздо больше, чем тысяча слов текста.

Молодой человек вернулся к своему авто, оставленному напротив, у магазина. Проглядел в телефоне недавний фотографический улов.

Хозяин дома получился прекрасно: этакий жлоб в черной майке, выглядывающий из железных ворот. И подпись можно будет дать: «Настя? Племянница? Не знаю такой!»

В машине Артем запустил движок и включил кондиционер. Вдруг зазвонил телефон. Он глянул на определитель – номер незнакомый, но, судя по первым трем цифрам, явно местный. В мыслях о будущей теще или Настеньке снял трубку – однако услышал человека, про которого никак не думал. А после рассказов продавщицы в магазине, алконавта и встревоженной черноглазой корреспондентки – тем более. Звонил мэр города, да сам лично, не через секретаря. Голос звучал деловито:

– По поводу двойного убийства Подгребцовых. Следствие по делу вела краевая прокуратура. Но! Следователь, Пустырников Степан Михайлович, здесь, в Казацке, проживает. Он готов с вами встретиться и ждет вашего звонка. Я сейчас вышлю вам его контакт – наберите его.

О подобной удаче Артем не мог даже мечтать. Не веря своим ушам и даже подозревая подвох, он растерянно поблагодарил мэра.

И впрямь: через минуту блямкнула эсэмэска – пришел номер телефона.

Немедленно, не откладывая, Кудряшов позвонил по нему.

И вот тут заключалась засада: мужской голос отвечал невпопад, заторможенно и с чудовищной дикцией – то ли человек после инсульта, то ли с головой не дружит, то ли попросту пьяный.

Решив, что пьяных на сегодня хватит, Артем назначил бывшему следаку встречу на завтра на утро – если тот не в форме по причине горячительных напитков, у него будет шанс протрезветь.

Голос стал многословно объяснять, как его найти. Артем прервал:

– Просто скажите адрес, я по навигатору.

– Навигатор. Хм. Навигатор, – пару раз повторил собеседник, точно пробуя на вкус красивое, звучное слово, а потом назвал: – Салтыкова-Щедрина, тринадцать.

Время близилось к семи вечера, собиралось темнеть, и Кудряшов вернулся в гостиницу.

Он боялся признаться себе, но длительное пребывание здесь, в Казацке, да и вообще – вдали от дома, вдали от столицы – навевало на него тоску.

Надоели раздолбанные дороги без разметки, недостроенные или неоштукатуренные дома, неадекватные люди.

А ведь он хотел с российской провинцией и простотой – в лице Насти – связать свою жизнь. Не слишком ли поторопился?

Впрочем, себя он считал парнем упорным и хозяином собственного слова. И оттого, что стало трудно, не собирался дезертировать с выбранного поприща.

Вечерний разговор с Настей по скайпу вернул ему силы.

* * *

Дом следователя ничем не выделялся, в смысле роскоши и богатства, среди прочих частных домов по улице Салтыкова-Щедрина, из чего Артем сделал вывод, что человек тот, по всей видимости, честный.

Или умело замаскировал свои доходы.

Встретил его у калитки черный, рвущийся с цепи дог – оглашал лаем двор и всю улицу, так что даже откликнулась собака вдалеке.

Вышла женщина, наружно схожая с догом как две капли воды – такая же плотная, величавая, с брылами. Она прикрикнула на собаку: «Тепа, фу!» – и отогнала в дальний угол, к вольеру.

– Проходите в залу, – проговорила она. – Степан Михайлович вас ждет.