Девушка не нашего круга

В доме терпко пахло лекарствами и нездоровым человеком. Хозяин и впрямь оказался не пьян, но болен.

Видимо, после инсульта, он сидел на потертом, доисторическом кресле-каталке – румяный, седой и свежеумытый. Левая рука его не двигалась – но правой он мощно цапнул молодого человека за кисть. Да и взор его голубых очей оказался ясен – хотя и рот кривился на сторону, и дикция давала сбои. Вероятно, его тешило, что он кому-то понадобился. Поэтому прежде всего блогер дал бывшему следователю выговориться.

– Вас ведь убийство Подгребцовых интересует? Михаила Николаевича и Ольги Максимовны? – И, не дожидаясь ответа, принялся рассказывать, перемежая бюрократические штампы просторечиями. Говорил он так, словно перекатывал во рту леденец – временами дикция делалась очень трудно понимаемой, приходилось даже переспрашивать.

– В результате расследования было установлено следующее. Убийство совершил житель нашего города Казюкевич Иван Дмитриевич, восемнадцатого числа сентября две тысячи третьего года. Ориентировочно в три часа ночи он и Сопелин Аркадий Петрович, по предварительному сговору, тайно проникли в жилое помещение, принадлежавшее на правах собственности Подгребцову. Хозяева, несмотря на поздний час, не спали – засиделись у телевизора. Впоследствии преступники были допрошены по отдельности, их показания сходились – и не имелось оснований подвергать их сомнению. Помимо признательных показаний, картина преступления была закреплена очной ставкой, а также следственным экспериментом. Итак, душегубы потребовали у Подгребцовых ценности и деньги. Так как пострадавший, хозяин дома, отказал им – как совокупно показали на следствии, допрошенные по отдельности, Казюкевич и Сопелин, – они попытались принудить его мерами физического воздействия. Он оказал сопротивление. В этот момент супруга бросилась к телефону – вызывать милицию. И тогда Казюкевич достал пистолет, который, как он сам показал, брал с собой «на дело» с целью «попугать», и застрелил мужа и жену. Как он утверждал, будучи в состоянии аффекта – в каковое якобы пришел, встретив деятельный отпор со стороны убитого Подгребцова. Забегая вперед, замечу, что версию о «состоянии аффекта» суд впоследствии отмел как несостоятельную… На счастье, сосед, проживавший рядом, видел, как убийцы проникали в дом, и вызвал представителей правопорядка. Преступники знали, что в доме находится также маленькая дочка жертв, Анастасия. Они поднялись к ней в комнату, имея намерение убрать свидетеля, однако девочку не нашли – она спряталась в гардеробной. А убийц спугнула подъехавшая милиция. Преступники сбежали, однако вскоре были установлены и задержаны. Меру пресечения им избрали в виде содержания под стражей. Они проявляли деятельное раскаяние и сотрудничали со следствием. Особых проблем не оказалось, мы передали дело в суд, который в итоге приговорил Казюкевича к восемнадцати годам лишения свободы, а Сопелина – к девяти.

– Почему так мало?

– Во-первых, не скажу, что мало. А во-вторых, Сопелин, получивший девять, он ведь не убивал.

– А вы не рассматривали версию, что это могло быть заказное убийство? – Артем хорошо помнил, что сказала ему вчера чернявая журналистка.

– Рассматривали. Но версия не подтвердилась.

– Да? Но были ведь люди, которые в итоге выиграли в результате смерти супругов? Ведь Подгребцов богатый человек был. Кому достались его фирмы? Его недвижимость? Другое имущество?

– Эти вопросы находились вне нашей компетенции, и мы ими не задавались.

– Правда ли, что его бизнес в конечном итоге отошел Егору Голышину?

– Еще раз повторяю. – Эти слова бывшего следователя, как и прочие, вследствие инсульта и дефектов дикции, прозвучали невнятно, примерно как у позднего Брежнева в телехронике: «Ышчо-ра-патаряу». От этого, несмотря на серьезность и даже кровавость темы, разговор временами приобретал комический характер. – Вопросы посмертного дележа собственности нами не рассматривались.

– А почему дом и участок отошли к Свиргуну? А Настю удочерила сестра убитой Ольги Максимовны? Почему не наоборот? Логично было бы: кому дом достался – тот и девочкой занимается.

– Не знаю, и это было не наше дело.

– А с убийцами что? Они сидят?

– Повторюсь: убийца там был один. Казюкевич. Он, насколько я знаю, скончался в местах лишения свободы. Году в две тысячи восьмом или девятом.

– А второй?

– Аркашка Сопелин? Его освободили, по УДО.

– Освободили?! И где он?!

– Здесь, у нас живет, в городе. Я его даже видывал пару раз. Пьет он вдумчиво.

– И я могу с ним встретиться?! – воскликнул молодой человек.

– Сможете, – усмехнулся экс-следователь. – Если он в товарном виде будет. Постарайтесь его в первой половине дня застать, да пивка принесите. Тогда, может, и разговорится.