Девушка, общавшаяся с Богами

Это было уже серьёзно. После этих слов ослушника ожидала суровая кара. Правда, последний раз это было в далёком детстве, но силу гнева дедушки и свой стыд от наказания помнит до сих пор. Нет, дедушка его не бил… даже пальцем не тронул… просто подвесил в воздухе за шкирку и, больше не обращая на него внимания, занялся своими делами. Мол, не хочешь уходить — оставайся, но уже на моих условиях. К нему приходили придворные, бросали на Стэнна насмешливые взгляды, а он болтался посреди кабинета над длинным столом и еле сдерживал слёзы унижения. А потом пришёл отец и, выслушав отповедь деда, смиренно попросил прощения за своего невоспитанного отпрыска и бросил укоризненный взгляд на сына:

— Ты считаешь, что был прав?

— Нет, — выдавил красный, как рак, Стэнн. — Прости, дедушка.

— Маленький упрямец, — проворчал дед, мягко опуская его на пол. И ласково обнял разрыдавшегося внука.

Лучше бы он его тогда побил.

Больше Стэнн не рисковал и, услышав гневное «вон отсюда», всегда поспешно ретировался.

А что будет сейчас? Каземат? Скорее всего. Что ж, в жизни надо всё испробовать. Казнить не казнит, а остальное переживём.

И, вместо того, чтобы развернуться и уйти, опустился на колени:

— Ваше величество, Кэйти ещё очень молода. И глупа. Она не понимала, что делает. Прошу вас, Ваше Величество, отмените казнь.

Дед удивлённо посмотрел на коленопреклонённого внука, хмыкнул с лёгким недоумением, подошёл к нему:

— Ты разлюбил Селену и решил жениться на Кэйти?

— Нет! — вскинул голову Стэнн.

— Тогда почему ты так настойчив? Зачем ты просишь за неё?

— Из-за лорда Бэйнироса. Мне без разницы, что будет с Кэйти, я не буду плакать, если её казнят, я зол на неё. Но лорд Бэйнирос… Он неплохой человек, преданный царедворец. Он умён и много сделал для страны. И он никогда ничего не просил для себя. А сейчас… сейчас он в таком отчаянии, что на него страшно смотреть. Он понимает, что Кэйти виновна и должна понести наказание, а наказание за государственную измену одно: смертная казнь. Но молил он меня не о пощаде, а чтобы я попросил у вас для него возможности сменить жизнь на жизнь. Он очень любит дочь, дедушка.

— Жизнь на жизнь? — задумчиво повторил Король. — Он готов умереть за неё?

— Да.

Король прошёлся по кабинету, постоял у окна, постукивая пальцами по подоконнику. Стэнн, не вставая с колен, провожал его взглядом. Наконец, дед вернулся к столу, без гнева посмотрел на внука:

— Я подумаю, Стэнн. Подумаю.

— Спасибо, Ваше Величество.

Стэнн встал, склонился в глубоком поклоне. Дед взъерошил ему волосы, похлопал по плечу:

— Иди, внучок. У меня много работы.

— Хорошего дня, дедушка.

Стэнн был уже у двери, когда Король окликнул его:

— А лорду Бэйниросу пока ничего не обещай. Приговор зависит не от тебя.

— Конечно, дедушка, — согласился Стэнн.

Выйдя из дворца, домой пошёл пешком. Хотелось успокоиться, очень уж много сил отнял такой простой на первый взгляд разговор. Да и с Бэйниросом надо было поговорить без помех.

Вызвал на мыслеречи безутешного отца, начал сразу по делу, не отвлекаясь на политесы:

«Лорд Бэйнирос, я поговорил с Его Величеством. Передал ему вашу просьбу сменить жизнь на жизнь. Сейчас сказать ничего не могу. Единственное, что вас, возможно, несколько успокоит: Король сказал, что подумает. Но, как вы понимаете, предугадать его решение я не в силах».

«Спасибо, лорд Стэнн. Я не забуду вашей доброты».

Стэнн поморщился: не нужна ему благодарность лорда. Жил без неё — и дальше проживёт.

«Приговор огласят завтра. Ждите».

И, не дожидаясь очередных благодарностей, прервал разговор.

Селена

Вечер и следующее утро прошли в напряжении. Хоть мы и делали вид, что нам всё равно, какой приговор вынесут Кэйти, но я чувствовала, с каким нетерпением ждёт известий из дворца Стэнн. И сама тоже нервничала. И поэтому на занятии по боевой магии делала ошибку за ошибкой. В другой день Стэнн бы уже отругал меня за невнимательность, но сегодня он словно и не замечал моей небрежности, раз за разом повторяя со мной упражнение.

А только мы закончили занятие и поднялись из зала наверх, в Тайную Полицию пришёл лорд Бэйнирос. И, едва войдя в кабинет, опустился перед Стэнном на колени:

— Лорд Стэнн, я — ваш вечный слуга. Я готов принести вассальную клятву вам и всему вашему дому.

Я с облегчением выдохнула: лорд не на плахе, и Кэйти, значит, не казнена, раз Бэйнирос здесь.

— Каков был приговор? — сухо спросил Стэнн.

— Десять лет тюремного заключения в казематах дворца и пожизненная ссылка в дальнее поместье.

— Я рад за вас, — сдержанно поздравил лорда Начальник Полиции.

А я подумала: ох и скучно будет Кэйти, привыкшей к блеску и вниманию на балах, в небольшом поместье почти на краю страны. Ещё клясть папочку будет, что спас от казни, заточив в глуши. Да и десять лет в казематах ещё прожить надо. Условия там не самые благоприятные для молодой девушки.

Но это уже их дело.

— Встаньте, лорд Бэйнирос, — приказал Стэнн, но лорд затряс головой:

— Я ещё не принёс вам клятву.

— Мне она не нужна, — с раздражением ответил Стэнн. — Мне достаточно будет вашего слова, что вы не будете вредить мне и моей семье.