Девушка, общавшаяся с Богами

Путь через зал был длинным, но и он закончился, и меня подвели к жениху. И я, наконец, вспомнила, как надо вести себя в храме приличной девушке. И скромно потупилась.

Стэнн мысленно фыркнул, но замечания не сделал, а вместо этого прошептал, наклонившись к моему уху:

— Ты прекрасна, Селена.

— Ты тоже, — шепнула я и посмотрела на жреца.

А он, ободряюще улыбнувшись, спросил:

— Вы готовы?

— Да, — хором ответили мы, и обряд начался.

— Сегодня мы собрались здесь, чтобы совершить обряд бракосочетания между Стэнном Фарроасом и Селеной Хэннеридас и перед Богами и людьми объявить их мужем и женой, — громко объявил жрец и обратился к нам: — Дайте мне ваши руки.

Мы вытянули руки вперёд: я — правую, Стэнн — левую.

Жрец соединил нам руки зелёной лентой, довольно туго завязав её, так, что я повернуть руку не смогла, хоть и попыталась:

— С этого дня вы будете связаны друг с другом и в горе, и в радости так же крепко, как сейчас соединены ваши руки. И никто, кроме Богов, не сможет разлучить вас. Но чтобы и Боги были милостивы к молодой семье, принесём им жертву и попросим у них благоволения этой прекрасной паре.

И, взяв в руки глубокую чашу, полную мелкой красной крупы, пошёл перед нами к статуям Древних Богов.

Мы последовали за ним. Остановившись возле первой, поклонились низко, связанными руками зачерпнули из поданной жрецом чаши мелкой крупы и высыпали её в углубление перед статуей. Снова поклонились, и пошли к следующей. Поначалу было неудобно зачерпывать крупу, руки мешали друг другу, но мы быстро приноровились, и уже к третьей статуе действовали вполне слаженно.

Но всё время, пока мы находились возле изваяний, у меня не проходило ощущение, что статуи наблюдают за нами, провожают нас взглядом. И от этого хотелось поёжиться, а по телу пробегали мурашки.

«Совсем нервы расшатались», — подумала я, подходя к скульптуре Эйдэйлера. Она была великолепна. Бог стоял, как живой, доброжелательно глядя на нас с высоты постамента. И я, вдруг обрадовавшись ему, как родному, заулыбалась приветственно. А статуя вдруг… весело подмигнула.

Я застыла, забыв поклониться. Мне кажется, или?..

— Ты чего? — прошептал Стэнн. — Кланяйся!

Я поспешно поклонилась и, зачерпнув крупу, прошептала в ответ:

— Они здесь.

— Кто? — не понял Стэнн.

— Боги. Они пришли посмотреть на нас.

Стэнн оценивающе взглянул на меня. Может, решил, что я слишком перенервничала и у меня галлюцинации начались? Но, поняв, что я говорю серьёзно, окинул взглядом статуи и пробормотал:

— А я думал, что мне от волнения чудится…

— Ты тоже почувствовал? — обрадовалась я, успокаиваясь. Вряд ли мы одновременно с ума сошли. Значит, мне не показалось, и скульптуры действительно наблюдают за нами. Что ж, такой честью можно только гордиться.

И, со всей почтительностью поклонившись Эйдэйлеру, мы перешли к следующему изваянию.

Принеся жертвоприношение, мы вновь оказались у алтаря.

— А теперь ответь мне, Стэнн Фарроас, — торжественно заговорил жрец, — согласен ли ты взять в жёны Селену Хэннеридас…

И тут я дёрнулась и испуганно посмотрела на Стэнна. Я же не Селена Хэннеридас! Я — Елена Васнецова! И клятва, данная перед Богами не под своим именем, не будет иметь силы!

Но жрец оказался на высоте. Или, скорее, на высоте, как всегда, оказался Его Величество, предусмотревший и это и заранее предупредивший жреца, который тихим шёпотом, так, чтобы слышали только мы, закончил фразу:

— …ранее звавшуюся Еленой Васнецовой.

Я облегчённо выдохнула, жрец улыбнулся, а Стэнн громко и чётко ответил:

— Да.

— Клянёшься ли ты беречь, почитать и любить свою жену до той поры, пока смерть не разлучит вас?

— Да, — так же твёрдо ответил любимый.

И тогда жрец обратился ко мне:

— Селена Хэннеридас…

И одними губами добавил:

— Ранее звавшаяся Еленой Васнецовой.

И снова громко продолжил:

— Согласна ли ты взять в мужья Стэнна Фарроаса?

— Да, — кивнула я.

— Клянёшься ли ты почитать и любить своего мужа до той поры, пока смерть не разлучит вас?

— Клянусь.

— Тогда от имени Древних Богов объявляю вас мужем и женой и прошу скрепить ваш союз брачными браслетами. Пусть они для вас всегда будут не просто украшениями, а символами вашей непреходящей любви и заботы.

И жрец, движением пальцев освободив нас от стягивающей руки ленты, протянул Стэнну золотую тарелочку, на которой лежали два браслета, исписанные вязью древнего письма.

Стэнн недрогнувшей рукой взял браслет и надел его мне на правую руку. Браслет, легко проскользнув через кисть, сразу сжался, плотно обхватив запястье. Жрец протянул тарелочку мне, и я, прикусив изнутри губу, чтобы не выдать внезапно охватившее меня волнение, надела жениху… нет, уже мужу!.. браслет на левую руку.

Мы повернулись к гостям, показывая браслеты, чтобы все присутствующие могли засвидетельствовать завершение обряда.

И тут произошло чудо.

Браслеты внезапно засветились зеленоватым светом, покрылись дымкой, заклубились туманом и… исчезли. Словно впитались в кожу, оставив на запястьях свой отпечаток.

По храму пронёсся дружный восхищённый вздох.