Девушка Online. Статус: свободна

– Есть еще кое-что, – шепчет Поузи так тихо, что приходится наклониться, чтобы услышать ее. – В начале лета я играла роль Сэнди в школьной постановке «Бриолина». Но в день премьеры не смогла выступить. Я оцепенела… перед всеми. Хуже того, мои ноги налились такой тяжестью, что я просто не могла их переставлять, и кому-то пришлось буквально утащить меня со сцены, а мне на замену отправили дублера, на которой уже был надет костюм одной из «Розовых леди». Это было ужасно, ужасно, я испортила все. – Слезы стоят у нее в глазах, когда она рассказывает, и я ничего не могу с собой поделать: чувствую, что и у меня наворачиваются слезы. – Мне следовало тогда просто бросить все и отказаться от своего места у мадам Лаплаж.

– Ты знаешь, однажды я отказалась от роли на Бродвее по тем же причинам. А эта роль взяла «Тони»[11]. Это был бы потрясающий опыт, и я каждый день сожалею об том решении. Так что я действительно понимаю, что ты чувствуешь, – отвечает Леа.

– Но ты постоянно поднимаешься на сцену и поешь перед тысячами людей! Ты организовала свой собственный тур! Ручаюсь, сейчас у тебя нет страха сцены.

– К сожалению, это не так. Каждый раз мне приходится собираться с духом. Каждый раз я должна напоминать себе, что я тут главная, а не мои страхи. И знаешь что, Поузи?

– Да?

– Ты рождена для этого. Я вижу в тебе страсть, которая горит внутри так же сильно, как и страх. Может быть, даже сильнее… иначе бы ты не пошла на прослушивания в школу мадам Лаплаж. Ты можешь это делать. Это тебе нужно… просто чтобы не рехнуться. Похоже, ты считаешь безумием выход на сцену. Но это не так. Безумие – это когда ты не выходишь на сцену, не играешь. Найди крупицу уверенности, цепляйся за нее изо всех сил, и однажды это зернышко пустит побег, станет деревцем, а деревце вырастет в огромный дуб, корни которого будут уходить вглубь тебя. Я не утверждаю, что твой страх сцены полностью испарится. Но под этим деревом ты найдешь убежище в грозу.

– Ты уверена? – спрашивает Поузи, почти не дыша.

– Абсолютно.

– Поверить не могу, что даже невероятная Леа Браун боится сцены, – говорит Поузи, улыбаясь впервые с того момента, как она закончила петь.

– О, я тебя сейчас удивлю! Когда я впервые заговорила об этом на публике, я получила кучу сообщений – некоторые от самых известных в мире певцов и актеров. В нашем случае, а я знаю, что он, вероятно, отличается от других тревожных состояний, единственный выход – пройти через это. Ты не сможешь избавиться от страха, но ты сможешь его контролировать. Ты должна принять это. Использовать. Ты сможешь. Я тебе обещаю.

Поузи кивает, но я вижу, что она не вполне уверена. Я сочувствую ей. Ни за что не хотела бы оказаться на ее месте, потому что знаю, каково это – сама я просто не могу прорваться сквозь собственную панику. Когда она накатывает, я вынуждена нестись на ее гребне… но, как правило, я просто прячусь от любых возможных зрителей. А Поузи не может позволить себе этого.

Но у нее есть талант. Я могу лишь надеяться, что у нее получится быстро вырастить это дерево уверенности в себе; я понимаю, что в противном случае оно засохнет и неизбежно умрет.

– Хочешь спеть еще? – спрашивает Леа у Поузи.

Глаза Поузи моментально загораются.

– Да, очень!

– Отлично! Можем спеть дуэтом. Ты знаешь «Навек» из мюзикла «Злая»[12]?

– Конечно! – Поузи вскакивает с дивана. – Я просто обожаю этот мюзикл.

– Супер, я тоже! Ну а потом, если вы готовы, я бы хотела исполнить для вас кое-что из моего нового альбома. Конечно же, это полная тайна – Леа подмигивает.

– О, было бы чудесно! – говорю я. – Вы не против, если я немного поснимаю вас всех?

– Без проблем.

Когда они с Поузи заходят в комнату, Меган поворачивает свое кресло, чтобы взглянуть на меня.

– Ты правда думаешь, у Поузи все вот так гладко получится?

– Ты о чем?

– Одна встреча с великой Леа Браун, и она, – Меган поднимает руки и пальцами изображает кавычки, – «исцелится»?

Я качаю головой.

– Вовсе я так не думаю. Мне кажется, в Поузи есть что-то особенное, чем она хочет поделиться с миром… И страх сцены ее не остановит. В этот раз или в следующий, но она это сделает. Я считаю, что ей лишь не нужно терять надежду.

– Может быть, – фыркает Меган.

– Слушай, почему ты так недовольна? Мне казалось, ты сказала, что хочешь помочь?

– Тут ничем не поможешь. – Меган пожимает плечами.

Я стискиваю зубы.

– Ну хорошо. Я сейчас выйду, мне кажется, снаружи свет лучше. Дашь мне знать, когда Леа начнет петь свои новые песни?

– Конечно.

Выйдя из операторской, я вздыхаю с облегчением.