Девушка по имени Каламити (ЛП)

Я посмотрела на него, видя, что он уже наблюдает за мной. И, скорее всего, слышит каждую мою мысль. Мне было все равно. Я давным-давно привыкла к отсутствию уединения.

В его глазах было столько всего, что я не могла прочесть в них. Напряжение затуманило воздух между нами, и я попыталась разрядить обстановку.

— Почему у тебя клыки?

Его губы приподнялись, и я подумала, будет ли поцелуй с ним отличаться от того, что было с Максимом.

Порежут ли меня его острые зубы?

Мои мысли были прерваны сердитым взглядом. Я вернулась на правильный путь.

— Я не совсем против этого, но мне нужно знать, что ты не попытаешься меня укусить. С меня уже хватит этого.

Он остановился и повернул меня к себе.

— Кто тебя укусил?

— Какая-то голая женщина в лесу.

Он нахмурился.

— Где?

Я показала ему шрам на своем запястье, и он покачал головой.

— Ты не отдаешь свою кровь кому попало, — отчитал он.

— У меня не было выбора! Она собиралась слить мою кровь в свой пруд и поплавать в нем!

— Удивительно, что ты зашла так далеко.

Я не упоминала, что меня тоже ограбил ребенок.

Я улыбнулась.

— Я уверена, что обманула тебя на некоторое время, не так ли?

Он бросил на меня раздраженный взгляд, когда мы подошли к паре Неприкасаемых, которые ждали меня за пределами лагеря.

— Где твоя лошадь? — я спросила Уэстона.

— Я никого не приводил.

Я моргнула.

— Ты хочешь сказать, что прошла весь этот путь пешком?

Он не дал мне ответа, и я задумалась, как он добрался сюда пешком. Неприкасаемые ушли и оставили меня наедине с Уэстоном, пока я смотрела на свою лошадь, а затем на свое короткое платье.

— Это не сработает, Уэстон, — сказала я, когда поняла, что все, что у меня было, это несколько грязных рубашек в моей седельной сумке.

У меня перехватило дыхание, когда он схватил мои обнаженные бедра и усадил меня боком на Галланта; его руки обжигали мою кожу.

— Я не могу так скакать.

Я чувствовала, что вот-вот соскользну.

Он вскочил в седло и схватил поводья, прижимая меня к себе.

— Ты в порядке. Я не позволю тебе упасть.

Я определенно была не в порядке.

Его предплечье, касавшееся моего обнаженного живота и покоившееся на моих бедрах, было единственным, о чем я могла думать. Это зажгло огонь у меня под кожей. Я чувствовала каждое легкое движение, которое он делал, и не могла сосредоточиться ни на чем другом.

Я была в огне, а он был топливом.

Я ерзала и пыталась не задеть его плечом. И пыталась отодвинуться каждый раз, когда думала, что его рука коснется моего живота.

— Остановись, — прорычал он.

Я пыталась остановиться. Я действительно пыталась. Мой разум был в смутном беспорядке, и мне нужно было сосредоточиться на чем-то другом. Еще минута ерзания, и я дернулась, когда он схватил меня за бедра и притянул к себе до упора.

У меня перехватило дыхание, и я растаяла рядом с ним, когда все мое тело разгорячилось. Мой разум был затуманен, но на этот раз в этом не было ничего волшебного.

— Тебе понравилось целоваться с Максимом? — его глубокий голос звучал близко к моей шее, отчего у меня по спине пробежали мурашки.

Я не могла думать в таком положении, поэтому правда слетела с моих губ.

— Да.

Он повернул мое лицо к своему.

— Думаешь, со мной тебе понравилось бы больше?

— Да, — сказала я без малейшего колебания.

— Ты ударила меня ножом. Тебе плохо из-за этого?

Я прикусила губу и кивнула.

— Тебе не должно быть, — отругал он.

— Но мне плохо.

— Ты знаешь, что это между нами? — он спросил.

— Что?

— Похоть. У тебя будет это со многими мужчинами. Не пытайся превратить это во что-то особенное.

Я напряглась, во мне вспыхнуло раздражение.

— Ты думаешь, я тосковала по тебе или что-то в этом роде?

— Я слышу твои мысли, принцесса.

— Да, ну, ты не слышал моих мыслей, когда я сидела на коленях у Максима, с моим языком в его..

— Хватит, — рявкнул он.

Эта его мерзкая выходка заставила мой рот непроизвольно закрыться, и я уставилась на него. Мне не следовало говорить ему, что я чувствовала себя виноватой из-за того, что ударила его ножом.

Может быть, если я сделаю это снова, он забудет, что я сказала.

Это идея.

* * *

Туман, затуманивающий разум. Расширенные зрачки. Учащенное сердцебиение. Прерывистое дыхание. Моя бабушка посмотрела бы на меня и сказала: Ты охвачена вожделением, дорогая. Я приготовлю тебе чай, и ты справишься с этим, как будто это была болезнь, а затем она потащила бы меня в часовню каяться в моих грехах.

Я ненавидела похоть. Она была иррациональной и не обращала никакого внимания на мой разум. Она делала все, что хотела, и..

— Остановись. Я не могу справиться с твоими мыслями прямо сейчас, — мрачно сказал Уэстон с другой стороны костра.

Я нахмурилась.

— Тогда, может быть, тебе стоит держаться подальше от моей головы!

— Черт, ты сводишь меня с ума.

— Ну, ты сводишь меня с ума еще больше, — парировала я, вставая и направляясь к выходу из лагеря.

— Тебе нужно остаться здесь.

— Ты ничего не знаешь о том, что мне нужно! Оставь меня в покое!