Девушка по имени Каламити

Я почувствовала, как Уэстон напрягся рядом со мной, и мне нужно было знать, о чем они говорили. Откуда Максиму что-либо знать обо мне?

– А, понятно. Ты ей не сказал, и, похоже, ей это не понравится, - продолжил Максим.

– Сказала мне, что..

Рука Уэстона напряглась.

 – Скажи еще одно гребаное слово, и я закончу то, что должен был сделать давным-давно, - сказал он Максиму.

Принц вскочил со стула. 

– Ты думаешь, что все еще можешь?

– Уэстон... - нервно сказала я, когда он оттолкнул меня в сторону. 

Они собирались убить друг друга, и я осталась бы в окружении Неприкасаемых. Я наблюдала, как они стояли друг перед другом, всего в нескольких дюймах друг от друга. Они были одного роста и схожего телосложения, но разве Максим не мог убить Уэстона одним касанием? Уэстон был сумасшедшим?

Я поняла, кем он был, когда он сказал:

– Мы должны выяснить?

Моя нервозность поселилась у меня в животе, когда я подумала, что мне придется смотреть, как Уэстон умирает у меня на глазах. Они смотрели друг на друга еще мгновение, прежде чем Максим заговорил.

– Забирай девушку и убирайся из моего лагеря, пока я не решил оставить ее. Она точно знает, как пользоваться своим язычком.

Ладно, теперь я чувствовала себя дешевкой.

Рука Уэстона описала дугу, и голова Максима резко повернулась. Движение было таким быстрым, что я бы пропустила его, если бы моргнула. Уэстон говорил на языке, которого я не понимала, и Максим посмотрел на него с ненавистью и разбитой губой. Я глубоко вздохнула, когда Максим позволил Уэстону уйти; он схватил меня за руку и потащил к двери.

Я услышала голос Максима позади меня.

 – Когда он закончит использовать тебя, приди и найди меня.

 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

ПОХОТЬ И МАГИ

 

Раньше в моей жизни никогда не было мужчины. Мой дедушка умер до моего рождения, и я никогда не знала своего отца.

Я была незаконнорожденной, и на меня смотрели как на таковую, пока я не стала достаточно взрослой, чтобы мужчины начали замечать, что моя классическая внешность больше подходит представительнице голубой крови, чем крестьянской, и решили, что на природу моего происхождения можно не обращать внимания.

Меня никогда не интересовал ни один мужчина, пока я не начала видеть привлекательность в паре зеленых глаз.

Может быть, именно тот факт, что мужчины были для меня чем-то новым, заставил меня чувствовать себя так, как я чувствовала. Заставил меня чувствовать себя в безопасности, когда я была всего лишь средством для достижения цели. Я поняла, что мне промыли мозги так же, как женщинам из гарема Максима.

Мой мозг знал это; мое тело просто не понимало.

Может, у Уэстона и не было гудения, но оно пронзило меня насквозь от его близости и его грубой руки, обхватившей мою руку.

У меня покалывало кожу, когда он касался моего бока, когда он шел рядом со мной. Он вывел меня прямо из лагеря Неприкасаемых, и мое тело хотело отблагодарить его плотским способом, в то время как мой разум знал, что это был побег из одной тюрьму в другую. В ту, которая уничтожит Алирию.

Я посмотрела на него, видя, что он уже наблюдает за мной. И, скорее всего, слышит каждую мою мысль. Мне было все равно. Я давным-давно привыкла к отсутствию уединения.

В его глазах было столько всего, что я не могла прочесть в них. Напряжение затуманило воздух между нами, и я попыталась разрядить обстановку.

– Почему у тебя клыки?

Его губы приподнялись, и я подумала, будет ли поцелуй с ним отличаться от того, что было с Максимом. 

Порежут ли меня его острые зубы?

 Мои мысли были прерваны сердитым взглядом. Я вернулась на правильный путь.

– Я не совсем против этого, но мне нужно знать, что ты не попытаешься меня укусить. С меня уже хватит этого.

Он остановился и повернул меня к себе.

 – Кто тебя укусил?

– Какая-то голая женщина в лесу.

Он нахмурился. 

– Где?

Я показала ему шрам на своем запястье, и он покачал головой.

 – Ты не отдаешь свою кровь кому попало, - отчитал он.

– У меня не было выбора! Она собиралась слить мою кровь в свой пруд и поплавать в нем!

– Удивительно, что ты зашла так далеко.

Я не упоминала, что меня тоже ограбил ребенок.

Я улыбнулась. 

– Я уверена, что обманула тебя на некоторое время, не так ли?

Он бросил на меня раздраженный взгляд, когда мы подошли к паре Неприкасаемых, которые ждали меня за пределами лагеря.

– Где твоя лошадь? – я спросила Уэстона.

– Я никого не приводил.

Я моргнула. 

– Ты хочешь сказать, что прошла весь этот путь пешком?

Он не дал мне ответа, и я задумалась, как он добрался сюда пешком. Неприкасаемые ушли и оставили меня наедине с Уэстоном, пока я смотрела на свою лошадь, а затем на свое короткое платье.

– Это не сработает, Уэстон, - сказала я, когда поняла, что все, что у меня было, это несколько грязных рубашек в моей седельной сумке. 

У меня перехватило дыхание, когда он схватил мои обнаженные бедра и усадил меня боком на Галланта; его руки обжигали мою кожу.

 – Я не могу так скакать. 

Я чувствовала, что вот-вот соскользну.

Он вскочил в седло и схватил поводья, прижимая меня к себе. 

– Ты в порядке. Я не позволю тебе упасть.

Я определенно была не в порядке.