Девушка по имени Москва

— Ну как же. Днем мы верим, ночью надеемся, по выходным любим.

— Мне кажется, ты все усложняешь. Ты сможешь переслать мне полностью их отчет? Хочу посмотреть, изучить подробнее. В любом случае пусть продолжают работать, их наблюдения тоже пригодятся. Ну, а нам придется начинать с самого зачатия, с клеточного уровня. Опыт. Вот чего не хватает. Необходимо взять двух индивидуумов, — Кирилл сделал ударение в конце слова, — умов, ты понимаешь, одного из Западного полушария, другую из Восточного или наоборот. Формально не получается, нужен личностный подход. Есть кто на примете?

— Я уже дал задание нашей исследовательской группе. Жду результатов.

— Вера, Надежда, Любовь. У них функция ожидания бесконечна. Долго ждать. Ты же знаешь, как я не люблю ждать. — «Хе-хе» отозвалось внутри Кирилла.

Мефодию захотелось спросить, что же он любит, но не стал. Кирилл затянет о птицах, которых любил кормить, а это разговор на добрых полтора часа, а это целая пара.

— Ладно, — прослушал молчание Мефодия Кирилл. Ему, конечно, хотелось поговорить о птицах, но вопроса не последовало. — Пока продолжим с тем, что есть. Итак:

Были периоды в жизни, когда времени было через край и оно тянулось так долго, как бы ты его ни подогревал.

— Как у Дали, — время стекало сыром. Гений. Как он мог предвидеть — утекание сыра?

— Если ты про санкции, то это же временно.

— Я бы сказал — бесконечно. Время истекло. Понимаешь?

— Филолог, — издевательски произнес Мефодий.

— Завидуешь? Надо было тебе тоже на филологический идти, давно бы Матильду на место поставил. Крутилась бы как шелковая куда надо.

«Мне не нужна шелковая, шелк слишком прохладный, лучше х\б, ближе к телу», — ощутил синтетическую ткань рубашки всей своей кожей Мефодий и вздрогнул.

— Голодная женщина — это страшно, это оружие массового поражения. Будь она разумнее, могла бы использовать мой гормональный голод как источник нескончаемой энергии. Мне кажется, здесь про тебя, — вернул его в работу Кирилл.

— А здесь про тебя: Однажды я уже была замужем. И знаешь, что поняла? Женщине не нужен муж, женщине нужен мужчина.

— Хм, — усмехнулся Кирилл. — Брак — что он делает с людьми.

— Зачем они вообще женятся?

— Все хотят получить благословение на небесах. Но как принять столько желающих пар? Поднебесная подсуетилась, в результате там резкий подъем производства. Именно они первые осознали, что брак — это производство, которое делает из людей детали, пусть даже бракованные, зато много, есть выбор.

— А почему столько брака?

— Комплектуют устаревшей программой: построить дом, посадить дерево, вырастить сына.

— Почему не дочь?

— Я же говорю — устаревшая.

Кирилл подошел к балкону, но выходить не стал. Выйти означало бы поменять пространство, время, мысли, поступки. В сумерках неба кружились ласточки. «Ждут корма или к дождю?» — подумал про себя Кирилл. — Дождь к зонтам, зонты к осени, осень к листьям. — Последнее слово вернуло его к листьям А4, что были разбросаны повсюду. — «Листопад».

— Ты же говоришь, что читал все это, а с материалом совсем не знаком.

— Просто творческого мышления не хватает.

— Или чувства юмора, — хехекнул Кирилл.

— Улыбка была главным ее оружием, то холодным, то огнестрельным, не улыбка, а Пентагон, — усмехнулся вслух Мефодий. — Кстати, напомни мне, что такое Пентагон?

— Это звезда на кителе Америки, которую ей вручили после Второй мировой. Своего рода орден. Которым гордится каждый американец.

— Есть чем?

— Интернет. Пентагон начал первым плести сеть в левом полушарии. Теперь все программное обеспечение корабля сосредоточено там.

— А Пентагон на чем сосредоточен?

— Изобретает новые войны.

— Зачем?

— Как зачем? Это бизнес. К примеру, выпущено оружие, которое уже требует модернизации, куда девать старое? Нужно развести войну, чтобы его продать. Для войны нужно создать врага, как у О’Генри — «сеяли сорняки, чтобы продать ботинки».

— Не читал.

— Почитай. Полжизни автор просидел в тюрьме. Там все свои книги и написал. В общем, всякая война — это ВДНХ. Выставка достижений народного хозяйства. Если войны разжигаются, значит, это кому-то выгодно.

— Я тоже все время думаю книгу написать, — застрял на О’Генри Мефодий.

— Ну, чистосердечное признание — и вперед, — рассмеялся Кирилл.

Мефодий посмотрел в окно. Там шел радиоактивный дождь. «Скоро должен закончиться». Это было видно по радиоволнам, которые расходились от каждой капли. Из коротких они становились средними, все длиннее и радиопассивнее.