Девушка по имени Москва

— Правильно, сегодня людям хочется выражаться, создавать собственное видение вещей. Искусство — это то, что заставляет человека выстраивать новые нейронные связи. Хе-хе, — начал приходить в себя Кирилл. Настроение его поднималось, словно искусство служило тому возбудителем.

— Вот почему ты так неровно дышишь к Нерону?

— Ты записывай, записывай, студент. Но прежде искусства — любовь к народу или хотя бы уважение.

— Это понятие растяжимое. Тут все должно быть взаимно. Бескорыстно, а то потом растяжение, растяжки и лицо все в баннерах: «Я лучший. Берите!» С таким отношением к народу можно самого себя забанить, — усмехнулся Мефодий. — Эх, сейчас бы в баньку.

— Не забанят, народ слишком зависим. Спа-спа-спасибо, прямо из Спа должны сказать ему за это те, кто руководит, — рассмеялся собственной находке Кирилл. — А в баньку — это легко. Заодно послушаем, что народ говорит.

* * *

Кирилл с Мефодием продолжили разговор на верхней полке в парилке, завернутые в простыни. У обоих на лицах выступила роса и жаркий румянец покрасил щеки.

— Люди не понимают простых вещей: если ты отдаешь голос, значит становишься безголосым сам. Сиди жди, пока вернут. Если вернут. Был у тебя баритон, а вернут фальцет или вообще дискант. Ходи потом кастратом.

В голове Мефодия вдруг зазвучала музыка, он любил дискант. Закрыл глаза. Этот сладкий глубокий голос, от которого можно было сойти с ума. Но Кирилл не дал:

— Помнишь Шумерского? Чем дело кончилось? Исчезла целая цивилизация. А все из-за того, что не было атомного оружия, страх пропал. Довоевались.

— А ты не боишься, что они сами соберут нейтринную бомбу, это же как пистолет приставить к виску Земли, прострелит на раз. У нас больше кораблей рабочих нет. На орбите только металлолом. Придется просить у других, так не хочется просить. Чем мы тогда лучше? Если тоже будем просить, — снова посмотрел в запотевшее окошко парилки Мефодий. Змея Малоя уже куда-то уползла. Стояли все: солнце, горы, погода. Как их всех напугала змея.

— Хорош, придержи поток своих умозаключений. Давай остановимся на том, что Запад — это наука, Восток — искусство. Разум ушел на Запад. Все больше предпочитают любоваться закатом, чем рассветом.

— Просто лень вставать ни свет ни заря.

— Вот именно, лень. Эпоха постпостмодернизма самая ленивая из всех. Делай перепосты — и ты уже будешь модерновым, современным.

— Мне больше по душе модернизм. Открытый взгляд на мир. Помнишь? Бюнюэль разрезал глаз, чтобы сдать его на психоанализ Фрейду.

— Андалузский пес? Я люблю тебя.

— Врешь, собака, — рассмеялся Кирилл и поддал еще пару.

В этот момент в парилку вошли еще двое. Мужики устроились на полке напротив. Сквозь наступившую тишину было слышно, как струйки пота лижут разгоряченные тела.

— Поедешь куда-нибудь этой зимой? — спросил один из незнакомцев другого.

— Не, дома буду.

— А помнишь, как мы в прошлом году на Красное море за копейки летали, две недели отдохнули как короли.

— По-моему, 10 дней.

— Не, две недели, я помню.

— Теперь туда только с риском для жизни.

— А все из-за этих, развели какую-то хрень, лишь бы народ отвлечь. Каждый день одно и то же. Бл… банда эта, захватила власть, теперь вся страна раком. Ее еб… а она терпит и улыбается. А весь остальной мир смотрит и охуев… смеяться ему или плакать. А народ в экран смотрит, потому как его так поставили, ему больше смотреть некуда. Только успевай заливать в эфир подливу, успевай смазывать, чтобы не натерло.

— Ты перегрелся, что ли?

— А что, не так, что ли? — вытер пот со лба мужчина. — Растет у них ВВП, счета у них растут — это да. Экономический рост, научно-технический прогресс, — продолжал иронизировать он. — С х… ли?

— А что ты имеешь против нашей техники? Да, наше оружие лучшее в мире.

— Ты мне назови хоть одну марку нашего компьютера. А? Нет у нас ничего своего, — подбросил воды на камни мужик. — И не будет, — стер он с лица обильный пот.

— Зато медицина бесплатная.

— Медицина, говоришь? Посмотри уровень жизни, достиг исторического уровня Африки. В Африке живем мы с тобой, в развивающейся стране. Потеем, потеем, — скинул он с плеча в доказательство выступивший пот, — а толку никакого. Ладно, пойдем в бассейн окунемся, что ли.

Мужики вышли.

— Опять тела куражатся, — неодобрительно мотнул головой Кирилл.

— Забанят же, — согласился с ним Мефодий. — Отвалимся, как третья ступень ракеты.

— Точно могут забанить, распоясались тела, нет у них чувства меры, не говоря уже об остальных.

18 ОКТЯБРЯ

Доброе утро, Соня-Засоня!

МОСКВА: Доброе утро!!!

МОСКВА: 1. Даня, солнышко ты мое, ну что, что?! я могу с собой поделать, раз ты такой потрясающе благодарный слушатель, и я не знаю как, КАК у тебя хватает терпения слушать, выслушивать весь этот мой поток сознания и подсознания… и… ведь сможешь ли ты слышать меня, когда увидишь наяву, мне не известно, может, ты и в этом будешь исключением, все-таки тебе уже много и женщин ты повидал немало)))

2. Боги сегодня будут к тебе еще более милостивы))) итак, мне интересно про «картошку», гусей и друзей, которых я увидела в «книге 1».