Девушка с черным котом

Дорога была та самая, на которой Айрин впервые осознала себя в Мире Берега. Таенн первым ступил на согретый солнцем асфальт, затем протянул Айрин руку — у лестницы, по которой они шли, не хватало двух верхних ступенек. Шилд с легкостью вспрыгнул на дорогу сам, понюхал ее, чихнул, раздраженно дернул хвостом.

— Да, сложное место, — согласился с котом Таенн. — Но ничего. Нам совсем близко. Два поворота, и снова вниз.

— А мы не увидим тех, кто тут появляется… так же, как появилась я? — с интересом спросила Айрин.

— Нет, — покачал головой Таенн. — И они не увидят нас.

— Но у меня же есть кот.

— И что? Это дорога. А на дороге человек всегда один, девочка. Пошли, нам надо поспешить.

Ни сосну, ни лавочку они так и не увидели. Айрин подумала, что, скорее всего, сосна и лавочка находятся дальше, и до них просто не дошли, но Таенн объяснил, что сосна и лавочка — а точнее, точка прибытия — видны лишь тем, кто попадает сюда первый раз. Старожилы их увидеть неспособны.

По дороге они шли минут пять, потом Таенн остановился, огляделся — и полез в кусты, которые, о чудо, тут же стали перед ним расступаться, образуя неширокий зеленый коридор. Айрин, секунду поколебавшись, последовала за ним, кот проскочил у нее под ногами. Судя по шороху за спиной, кусты по мере их продвижения вниз тут же смыкались обратно.

— Хорошее место, — с удовольствием констатировал Таенн, когда они, наконец, выбрались на мощеную дорогу, ведущую вниз. — Заметила? Это не терновник. Они не колючие.

— По-моему, это вообще смородина, — удивленно заметила Айрин. — Только я не поняла, какая. Красная или черная. Но пахнет смородиной. Странно.

— Говорю же, это очень хороший участок Берега.

— Тот, где я живу, хуже?

— Строже. Сюда… — Таенн задумался. — Сюда попадают по большей части невинные. Совсем невинные. Невинные по своей природе.

— Дети? — с интересом спросила Айрин.

— С чего ты взяла, что дети невинные? — удивился Таенн. — Дети самые обычные, причем все. У них просто тело еще не выросло. Чтобы стать невинным, надо быть невинным, а не так… Глупость какая-то. Невинные дети. Это надо же.

— Ну, вообще-то везде считается, что дети невинные, потому что не успели согрешить, — возразила Айрин. — Вот уж что, а это я из прошлой жизни помню.

— Ты сама дала ответ на свой же вопрос. Ты помнишь — из прошлой жизни. А они — запросто тащат свои грехи и гадости из прошлой жизни в новую. Да, конечно, многие религии отрицают реинкарнацию, потому что уж очень неудобная это штука, — Таенн засмеялся. — А многие трактуют ее неправильно.

— А что есть на самом деле? — с интересом спросила Айрин.

— Добровольный выбор есть, — пожал плечами Таенн. — Все и всегда выбирают сами, что с ними будет. Уйдут ли они дальше, в запредел, или выйдут на новый круг в материальный мир, который тебе знаком. Есть, правда, редчайшие исключения, но про них я сейчас говорить не хочу.

— А что это за исключения такие?

— Это называется возвратным кругом, — Таенн поскучнел. — Я видел… в общем, есть в мире кое-кто, кто добровольно идет обратно, сохраняя при этом память. Не всю, но значительную часть. И не выходит на Берег для этих переходов. Но это, девочка, к предмету нашего разговора отношения не имеет.[6]

Айрин пожала плечами. Не имеет, так не имеет. Она принялась оглядываться вокруг, и тут же поняла, что да, действительно, эта часть Берега сильно отличается от той, в которой жила она сама.

Тут не было заборов. Вообще. А на месте калиток стояли обычно простые деревянные столбики, на некоторых из которых имелись маленькие таблички. Айрин подошла к одной из них. «Минус девяносто восходов, — прочла она. — Я пока в раздумьях. Просьба не беспокоить. О принятии решения сообщу заранее». Айрин перешла на другую сторону дороги. Еще одни столбики, и еще одна табличка. «Закат через сто двенадцать. Решение принято. О дне ухода сообщу, просьба немного подождать».

— Это они что… они так общаются с Черными? — безмерно удивилась Айрин.

— Ну да, — пожал плечами Таенн.

— И те слушаются?

— Не всегда. Но частенько.

— Подожди. То есть они добровольно выбирают день, и…

— Именно так, — кивнул Таенн. — И почти всегда этот день совпадает с появлением Черных. Кстати, тут почти никто не кричит. И почти никого не забирают насильно.

Айрин с сомнением поглядела на него.

— Это, наверное, какие-то особенные люди, — произнесла она задумчиво. — Хотелось бы посмотреть, что они собой представляют…

Она не договорила, потому что услышала звук, который меньше всего ожидала услышать — топот копыт. Айрин обернулась, Таенн тоже.

По дороге, откуда-то сверху, галопом летел конь, огромный конь. Золотистой масти (кажется, она называется соловой, вспомнила Айрин) с развевающейся гривой, с широкой грудью, мощный, прекрасный. На спине коня сидела всадница. Увидев всадницу, Айрин поняла, что мимолетное желание — посмотреть на местных жителей — исполнилось быстрее, чем она могла предположить.