Девушка с глазами львицы

На следующий день Полли уже действовала смелее и всю вчерашнюю выручку пустила на закупку апельсинов, а вечером, продав товар, удвоила свои деньги. Надеясь, что соседка ещё пару деньков не потребует свой лоток обратно, Полли вновь рано утром пошла за апельсинами. И тут судьба ей улыбнулась: хозяйка лотка объявила, что её просватали, и она возвращается в свою деревню. На радостях счастливая невеста подарила Полли ящик на ремне и, пожелав ей удачи, уехала. Так десять лет назад Полли Дженкинс начала свою коммерцию и теперь в свои тридцать восемь лет была у Ковент-Гарден самой старой из торговок.

Полли знала в лицо всех кэбменов, приезжавших к разъезду после спектаклей, всех карманников, промышлявших в толпе, всех торговок цветами и сладостями, и все они знали её. Полли здесь любили, она не жалела для людей доброго слова, угощала апельсинами и других торговок, и уличных детишек, поэтому и ей всегда помогали, а после разъезда кэбмены часто подвозили её до узкого кривого переулка, сбегавшего к Темзе, – туда, где стоял её дом.

В вечер перед Рождеством спектакля не было, но на площади перед театром уже два дня как сама собой образовалась маленькая ярмарка. Из окрестных деревень привезли на продажу гусей, жирные сливки, сметану и масло. Кухарки из богатых домов и простые горожане делали закупки к праздничному столу, и апельсины Полли были нарасхват. Она продала свой товар и отошла к служебному входу театра, чтобы в тени подъезда без помех пересчитать выручку, когда заметила на пустынной улице бредущую ей навстречу странную женщину.

Сказать, что эта особа выглядела необычно, было бы слишком мягко. Мало того, что кожа у нее была черного цвета, да в разгар зимы она шла с непокрытой головой, но самым страшным было то, что волос у бедняжки не было вовсе. Глаза у нее были полузакрыты, а с одного плеча свисала перепачканная ротонда.

«Господи, да что это за ужас?» – Торговка испугалась и на всякий случай трижды перекрестилась.

«Чернокожая» шла зигзагами, её как будто шатало. Полли засунула деньги за пазуху и перебросила ремень так, чтобы лоток повис на спине. Наверно, лучше было б сбежать, да ноги как будто приросли к земле. Странная особа приближалась. Не дойдя нескольких шагов до подъезда, где в тени колонн притаилась торговка апельсинами, «негритянка» поскользнулась на краю подмерзшей лужи и рухнула лицом вниз. Доброе сердце Полли дрогнуло, она сделала шаг, другой, а потом склонилась над лежащей.

Из черного затылка незнакомки сочилась кровь. «Похоже, голову разбила, – догадалась Полли. – Понять бы еще, что теперь делать! Бедняжка, может, сейчас умирает. А как ей помочь?»

Будто ища ответа, торговка возвела взгляд к небу, и судьба послала ей знак: чёрные тучи на мгновение разбежались, и вечерняя звезда подмигнула Полли Дженкинс ярким алмазным глазом. Помни, голубушка, что пришло Рождество – самое волшебное время, когда все помогают друг другу.

Полли взяла незнакомку за руки и потащила её в тень театрального подъезда. Втянув «негритянку» на ступеньки, торговка выбежала на площадь перед театром. Здесь уже всё опустело: кэбмены давно разъехались, и лишь старик Джек терпеливо ждал седоков.

– Довези меня до дома, – попросила его Полли, – только давай сначала подъедем к служебному входу.

– Как скажешь, – согласился кэбмен, он открыл перед Полли дверь и, посадив её в экипаж, сразу же завернул за угол.

Увидев на ступенях свою «негритянку», Полли распахнула дверцу и подбежала к бедняжке. Джек тоже спрыгнул и, держа вожжи в руках, подошёл ближе.

– Ого, что это такое? – удивился кэбмен и, поняв, пожалел: – Видать, сильно обгорела. Лицо закопчённое, а волос и вовсе нет.

– Повезем её ко мне домой, – решилась Полли. – Не могу же я бросить бедняжку на улице в рождественский сочельник. Бог никогда мне этого не простит!

– Да уж, это будет слишком большим грехом.

Джек взял обгоревшую за плечи, а Полли подхватила её ноги, и они двинулись к кэбу. Положив пострадавшую на сиденье, торговка пристроилась рядом и закрыла дверцу. Кэбмен щёлкнул кнутом, и послал лошадь вперёд. Вскоре он остановил экипаж у маленького тёмно-красного домика с узкими окнами и решётчатыми ставнями, где жила Полли. Джек вновь помог нести незнакомку. Вдвоем они затащили несчастную в дом и уложили на топчан в единственной комнате, служившей хозяйке и спальней, и кухней. Полли протянула Джеку монету, но тот отказался:

– Нет, я не возьму денег! В сочельник все должны делать добрые дела. Пусть выздоравливает, потом расскажешь, что с ней случилось.