Девушка с хутора

Нюра опять засмеялась.

— Мне никто не писал.

— А мне писали,—солгала Рая и поправила на косах бантики.

— Кто?

— Не скажу... Секрет. Ну, идем, а то, гляди, вечереет.

Пошли. По дороге захватили Симочку. Когда пришли к Леле, Мишка был уже там.

Закат погас. Исчезли тени. На двор спустились сумерки.

Все уселись на длинной скамье под большой акацией.

Мишка нахохлился. Он был недоволен приходом девочек. То Леля сидела и его одного слушала, а теперь начнут тараторить. Особенно эта Симка. Трещит, как цикада...

Когда сумерки еще больше сгустились, Леля сказала:

— Люблю мечтать. Давайте—знаете что? Сидеть и думать.

— Ия люблю,-—согласилась Симочка.—А ты, Нюра?

— Я не влюбленная.—Нюра насмешливо посмотрела на Мишку.

— Девчата,—вздохнув, спросила Леля,- кто кем хочет быть? Кто чего себе желает в жизни? Миша, ты чего желаешь?

— Быть сотником или есаулом.

— Подождите, я скажу,—перебила Симочка.—Я мечтала жить за границей. Папа говорит, что там так интересно!

— А я...—задумчиво сказала Леля и уставилась глазами в небо-.—Я хотела бы иметь ковер-самолет. Я летала бы и летала... Жила бы под самой луной... Но это все выдумки. Я хотела бы... Когда я вырасту и выйду замуж, я буду жить в городе... А летом буду приезжать на хутор, гулять... Разведу цветы...

— А я буду учительницей,—заявила Рая.—Как пойду по улице, мне все девчата будут кланяться. А ты, Нюра?

— Мне, чтобы батька домой вернулся.

— Нет, а еще чего ты себе желаешь?

В калитке появился Гриша.

— Я не один!—крикнул он.—Со мной Федька Тарапака.

Оба гимназиста подошли к девочкам. Гриша был в форме, а казачонок Федя—в куценьком бешмете и в папахе.

— Добрый вечер,—развязно сказал Гриша.—Подвигайтесь!

Он бесцеремонно потеснил девочек и сел.

— Кто хочет?—Федя достал из кармана семечки.—Жареные-пареные. Год жарились, два парились, три сохли, четыре мокли.

Девочки засмеялись.

— С Федей всегда весело,—сказала Леля.—Люблю веселых.

— Я тоже люблю, чтобы было весело,—улыбнулся Федя. — Я как выйду из хаты, так у нас во дворе целое представление: свинка мяукает, кошка хрюкает, собачка крякает, уточка тявкает, петушок бекает, а козочка кукарекает. Во!

— Замечательно! Замечательно!—воскликнула Леля.

Мишке не нравилось, что Федя привлекает к себе внимание девочек. Он встал, засунул руки в карманы и, раскачиваясь на носках, сказал небрежно:

— А ну, клоун, представь нам еще что-нибудь на копеечку.

Федя лукаво посмотрел на него:

— А у тебя есть?

— Пожалуйста.—Мишка вытащил из кармана деньги.

— Ума себе кули на эту мелочь,—обрезал его Федя,—а то у тебя его и на полушку нет.

Все засмеялись.

— Сострил...

Мишке хотелось еще что-нибудь сказать, найти какой-нибудь колкий, обидный ответ, но он злился и ничего не мог придумать. Заметив, что девочки переглядываются, он совсем смутился, что-то пробормотал и сел.

А добродушный Федя уже и забыл сердиться.

— Вот я вам расскажу сказку,—обратился он к девочкам.— Жил-был...

— Один рябой,—подсказал Мишка и обрадовался. Наконец-таки он нашел, чем уколоть соперника: у Феди лицо было изрыто мелкими оспинками, и все поняли намек Мишки.

— Ну, ладно,—подумав, продолжал Федя,—Пусть будет так. Жил-был рябой, а этот рябой стал рассказывать сказку. А сказку он рассказал такую: «Жил-был...»

— Один рябой,—снова подсказал Мишка.

— И один ишак,—еще невозмутимей продолжал Федя.—И вот рябой стал рассказывать сказку, а ишак лезть и мешать...

— Ха-ха-ха!—расхохоталась Леля,—ну и Федька! Молодец! Рассказывай дальше.

— Дальше?

Федя покосился на Мишку. Тот сердито комкал в руках фуражку.

— Слушайте дальше,—Федя развеселился. — Только я сказку начну сначала. Жил-был...

Он подождал, не скажет ли опять что-нибудь Мишка. Тот молчал. Федя улыбнулся...

... один старенький, старенький старичок. Была у него кошка. И вот эта кошка...

Мишка решительно поднялся.

— Что за интерес?—сказал он,-—Бубнит всякую чепуху, а вы уши, как горшки на плетне, развесили. Давайте или что-нибудь другое делать, или... мы с Гришкой уйдем.

— Вот какой ты,—остановила его Леля.—Чем тебе Федя мешает?

— А тем... Что, мы для того пришли? Чего ты его, Гришка,, сюда приволок?

— Кого это приволок?—добродушно засмеялся Федя.—Что я тебе—чувал с Головой? Приволок...

— В башке у тебя полова.

Федя посмотрел на Мишку и, видя что тот злится не на шутку, сказал:

— Не нравится, и дуй за ворота. Никто тебя не держит.

— Мы еще посмотрим, кому первому за ворота.

— Фу, а еще кавалеры,—съязвила Нюра.

— Идем, Гришка! — Мишка решительно пошел к калитке.

— Вот человек... Распалился... Куда ты? — окликнул его Федя.

Мишку душила злоба.

— Жаба ты рябая! — крикнул он и, хлопнув калиткой, ушел. Поднялся и Гриша:

— Я тоже домой. Поздно уже.

— И нам пора,—спохватилась Симочка.

Они стали прощаться. Вдруг где-то близко раздался выстрел и кто-то быстро пробежал по улице.

— Ой, что это?—испуганно прошептала Симочка.

Все долго стояли и слушали.

— Стреляли... — наконец, первым прервал молчание Гриша.— Федька, ты как думаешь: из нагана?

— А то из чего же?

— Теперь по ночам часто стреляют,—шопотом сказала Леля.

— Большевиков ловят,—пояснила Рая.—Я наверняка знаю, папа мне говорил.