Девушка с плеером

– Ты прав. Еще одна пропавшая девочка может вызвать подозрения. Надо подумать, – пробормотал Хью, обшаривая мои карманы и одежду. Его рука остановилась на левой чашечке лифчика – туда я положила сверток с таблетками. – А что это у нас тут?

Холодные пальцы скользнули по моей груди под одеждой. Меня затрясло от страха и отвращения. С триумфальным видом вокалист развернул сверток у себя на ладони.

– Таблетки. То, что нужно. Кинь мне куртку, – велел он Марку.

Марк не шелохнулся.

– Вот так ты, значит? – Хью сверкнул на него глазами и дотянулся до кожанки вытянутыми пальцами.

Порывшись в карманах, он достал сигаретную пачку. Выкинув все сигареты, он извлек со дна несколько таблеток и пакетик порошка.

– Вот, десятка два таблеток, еще штуки четыре валиума и кет. А потом отнесем ее в кемпинг. Просто еще одна девочка, которая передознулась на фестивале. Печальная статистика, не более того. А что, звучит вполне реалистично, Марки, – Хью собрал таблетки на ладони. – Она приехала сюда, на то место, где исчезла ее сестра, поддалась ностальгии, и опа – она сначала слегка перебирает рома, а потом решает заесть парой колес. Но, как многие подобные ей неопытные малышки, не знает свою дозу. Ей плохо, она пытается сняться транками, но делает только хуже. Бедная глупышка, – он провел рукой мне по волосам. – Ты говорил, она приехала одна и потеряла телефон?

Я впала в ступор, не в силах пошевелиться, только смотрела на них сквозь полусомкнутые ресницы и старалась сдержать слезы. Все это происходит не со мной, твердила я про себя.

– Дай бутылку, – скомандовал Хью, склонившись надо мной, стоя на четвереньках.

Он резким движением сорвал с моего рта скотч. Я тихонько всхлипнула. А потом, собрав все силы, ударила его головой в лицо и вскочила на ноги. На секунду, сквозь боль и головокружение, мне показалось, что мне удалось уйти, но Хью резко дернул меня за подол футболки. Я упала навзничь и почувствовала, как носок его ботинка врезался мне под ребра. Все вокруг вспыхнуло мириадами цветных огней. Никто не знает, что я пошла сюда. Я никому не сказала. Никто меня не видел. Я совершенно одна.

– Дьявол, Марк, у меня кровь, – прошипел Хью.

Несколько теплых капель шлепнулись мне на лицо, и я открыла глаза.

Марк протянул Хьюго салфетку, избегая моего взгляда. Очевидно, он определился с выбором, на чьей стороне ему быть. Бедняга.

Я уже даже не пыталась сопротивляться, только стонала и ерзала по полу, когда, положив мою голову к себе на колени и обхватив пальцами рот, Хью разжал мне губы и начал сыпать туда таблетки. Я видела, как это делают собакам, которые отказываются принимать лекарства. В голове метались образы: пустые незнакомые комнаты, руки, которые снимают с меня одежду, вспышки камеры, смех, прикосновения, искаженные гримасами незнакомые лица. Может, все к лучшему? Я пыталась кричать и кусаться, но выходили только хрипы. В первой порции было всего несколько таблеток, чтобы я не подавилась. Я отплевывалась, но Хью заливал мне в рот ром и зажимал мне нос, со смехом приговаривая:

– Во исцеление души и тела. Аминь.

Скулы Хью горели, волосы растрепались, под носом запеклась корочка крови и белого порошка, который он только что принял, на щеке алела царапина. К нему подошел Марк:

– Хью, тебе лучше привести себя в порядок перед выступлением. Я сам закончу. Это из-за меня она здесь. Прости, что я дал слабину. Это не твоя проблема, я все решу сам, – он положил ему руку на плечо, будто речь шла о неприятном звонке или заполнении налоговой декларации. – Правда, брат, я со всем разберусь.

Хью бросил на него полный сомнения взгляд и зажал мне рот рукой. Это слово, «брат», – так Марк и Крис говорили друг о друге, когда вспоминали старые деньки. Оно явно подействовало на Хью. В горле у меня жгло, я чувствовала химическую горечь.

– Уверен, брат? Ты сегодня что-то совсем не в форме.

– Нет-нет, все в порядке. Думаю, лучше растолочь таблетки, чтобы она не подавилась. Нам нельзя, чтобы она подавилась. И не нажимай так ей на лицо, а то будут синяки, следы от пальцев. Все должно выглядеть естественно, ты же сам понимаешь.

Хью на мгновение отпустил руку. Я жадно глотала воздух, пытаясь вызвать рвоту.

– Тебе надо пойти развеяться. Этот концерт – самый важный в нашей карьере. Мы столько лет к нему шли. Только подумай. А потом у нас вечеринка – ты заказал шестьдесят ящиков водки, помнишь? Тебе надо беречь силы, – настаивал Марк. – И сменить футболку – эта вся в крови. Иди выпей с кем-нибудь, поболтай с журналистами, послушай музыку – в общем, расслабься. Я все сделаю. Я должен тебе, позволь мне расплатиться с тобой. Я запру ее здесь, а после сета мы избавимся от улик.

Наконец я почувствовала, как Хью снял колено с моей грудной клетки. Потом высыпал горсть таблеток на раскрытую ладонь Марка.

– Пока, Ника, передавай привет сестре, – произнес он и поцеловал меня в губы.

Когда дверь за ним закрылась, Марк склонился ко мне с бутылкой воды. Я с силой оттолкнула его руку и вскочила на ноги. Меня трясло.