Девушка с севера. Сердце огненного короля

Хотя ему куда больше нравилась езда верхом, но он не хотел пропустить тот момент, когда возлюбленная, поймет, что происходит, и пересел к ней в экипаж. Помня ее умение ездить верхом, он уж было думал и вовсе предложить ей проехаться вместе на лошадях, но когда они достигли пограничной заставы, девушка еще выглядела слабой, и граф Фаулз не рискнул.

Он с такой внимательностью наблюдал за ее реакцией, пытался уловить мельчайшие изменения в выражении ее лица, что почти не двигался, чуть не дышал и даже напрочь забыл о письме из столицы, которое передали ему на заставе и которое, очевидно, было очень важным.

Грегор желал хотя бы на день, хотя бы на пару часов, хотя бы на миг, забыть обо всех их проблемах, и разделить с Мирной счастье от приезда домой.

И вот он заметил, как слегка дрогнули ее пальцы. Чуть прищурились глаза, но почти сразу стали снова обычными. Ей что-то показалось... Но пока она ни о чем не догадалась.

Графу Фаулзу еще никогда не было так сложно сдержать улыбку. Он чувствовал себя шалопаем, устроившим грандиозный розыгрыш и наблюдающим сейчас за его исполнением. Наблюдающим с азартом и весельем.

Мирна нахмурилась, как когда человек начинает усиленно думать. Она всмотрелась в окно с предельной внимательностью, затаилась, как кошка, приметившая в траве непоседливую мышь.

Княгиня не спешила с выводами, однако... Вдруг они проехали мимо знакомых, похожих на пальцы великана, камней у дороги, вдруг вдали показались покатые, вечно рыжие холмы, вдруг показался небольшой придорожный алтарь, из тех, что выстраивали для путников северяне, который она прекрасно помнила.

Сначала княгиня почувствовала укол в сердце, как когда напоминают о чем-то дорогом, но навсегда потерянном. Потом появилось жжение - след былой тоски, которое быстро переросло в греющее хмельное чувство. Чувство абсолютного счастья.

Мирна глянула на Грегора вопросительно, и теперь уже он не мог не улыбнуться.

- Грегор, - приметив плутовские искорки в его глазах, воскликнула княгиня, - куда мы приехали?

- А разве ты еще не поняла?

Чуть он сказал это, Мирна бросилась к нему с восторженным, по-детски искренним визгом, обхватила его за шею и принялась целовать в щеки, в нос, в губы... Ее поцелуи были быстрыми и хаотичными, как укусы пчелы, но мягкими и теплыми, как касание весеннего солнца.

- Боги! Спасибо тебе! Спасибо! - не то смеясь, не то плача, выкрикивала она.

А граф Фаулз чувствовал себя самым важным и самым счастливым человеком на свете.

Экипаж и сопровождение въехали на двор придорожной станции, на которой когда-то останавливался сам Грегор по пути в Ивтан, перед первой встречей с Явиком. Ни хозяин, ни его сыновья, сопровождавшие приезжего в усадьбу Голдисов, ничуть не изменились.

Наблюдая за ними через окно, граф Фаулз со смехом примечал, как они недовольны, как бурчат, как шутят между собой над очевидно столичной делегацией. Северяне, как они есть. Интересно, помнят ли он Грегора? Он вдруг поймал себя на мысли, что хотел бы этого. Хотел бы, чтобы его здесь помнили, хотел бы, чтобы продолжили считать другом.

Мирна не спешила выходить, хотя уже положила руку на ручку двери. Она вроде как порвалась это сделать, только колеса замерли, но в тот же момент что-то ее испугало, и она застыла в нерешительности.

- Все хорошо? Мирна?

- Я просто... - она нервно улыбнулась и посмотрела на возлюбленного, - я так давно здесь не была. И мне почему-то страшно.

- Это твой дом, - ответил граф Фаулз с пониманием и погладил ее по руке, - здесь тебе нечего бояться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Княгиня кивнула, хотя его слова явно не уняли ее тревоги. Но не сидеть же в карете вечность! К тому же... Это действительно ее дом. Место, куда она стремилась вернуться все это время. Место, о котором она не переставала думать, ни на секунду.

И даже если это место ее уже не ждет, даже если ее здесь забыли, главное, что она ждала своего возвращения, и она никого не забыла.

Вобрав в грудь побольше воздуха, задержав дыхание, она решилась, надавила на ручку, распахнула дверь и неожиданно ловко и быстро выскочила на улицу.

Воздух здесь был такой же холодный и бодрящий, как в Ивтане. Однако... Он был другим. Вдыхая его, Мирна не чувствовала тревогу и страх, не ощущала себя иностранкой, чужачкой. Вдыхая его, она ощущала спокойствие, уверенность. Она была дома.

И это ни с чем не сравнится.

Ей захотелось закрыть глаза, прогнать все мысли, очистить сердце от всех чувств, и просто позволить северу объять ее, поглотить ее, узнать и принять обратно.

- Боги... - вдруг услышала она женский голос, и сразу определила, что обращаются к ней.