Девушка с синей луны

С нетерпением Монах дождался утра. Чувствуя себя воином, смертником, сварил кофе и принялся готовиться. Минуту-другую раздумывал, что надеть: явиться этаким хиппарем-ниспровергателем с нахальной ухмылкой и растрепанной бородой или все-таки во фраке и бабочке, как и подобает мыслителю и философу? В смысле, не в затрапезной футболке, а в свежей рубахе и аккуратно причесанным. Фрак с бабочкой победил, и Монах отправился на свидание с Венкатой аккуратно причесанным, в белой рубахе и белом же льняном пиджаке, подарке Анжелики, который терпеть не мог за мятый вид. С серым шелковым шарфом, подаренным Дианой, на шее. Он ухмыльнулся при мысли, что йог узнает ее работу… пусть! Выглядел он импозантно и вызывал доверие. Такому, как говорит Жорик, не страшно одолжить десятку. Нога в гипсе довершала имидж, придавая вес и вызывая дополнительное доверие, а также симпатию.

Приемная была пуста, за столиком с табличкой «Информация» никто не сидел. Его остановил невысокий безликий мужчина, появившийся ниоткуда, и спросил, что надо. Монах снисходительно объяснил, что пришел к своему доброму знакомому господину Венкате, о визите не сообщал заранее, так как ничего такого не планировал, а просто шел себе мимо. Мужчина смотрел серьезно, раздумывал, и Монах почувствовал непреодолимое желание взять под козырек.

– Идите за мной, – сказал мужчина и пошел по коридору в глубь центра. Монах двинулся следом. У дверей Венкаты мужчина постучался и, не дожидаясь ответа, толкнул дверь. Они явились явно не вовремя. Венката с недовольным возгласом выпустил из объятий молоденькую девушку; она с пылающими щеками мгновенно проскочила мимо них и бросилась вон из кабинета.

– В чем дело? – резко произнес Венката. – Что тебе надо? – Тут он заметил Монаха, стоявшего позади охранника.

– К вам пришли, – сказал охранник. – Я думал, ему назначено.

Явная ложь. К чему бы это?

– Иди! – Венката махнул рукой. – Господин Монахов, если не ошибаюсь? – Он поправил локоны, сделал жест рукой: – Прошу!

– Извините, что без звонка, – ухмыльнулся Монах. – Проходил мимо, знаете ли, дай, думаю, навещу… не помешал? – В последнем замечании чувствовалась изрядная доза яда.

– А где Добродеев? – спросил Венката.

– Леша занят. Мы можем поговорить?

– Садитесь. Я вас слушаю. Вы уже нашли убийцу?

– В процессе.

Они смотрели друг на друга. Венката пришел в себя и снова выглядел мудрым гуру. Монах сказал:

– Не буду ходить вокруг да около, господин Венката. Хочу задать вам один лишь вопрос…

– Я вас слушаю.

Монах помедлил, нагнетая интригу, и произнес, чеканя слова:

– Вы убили Ию?

Если он рассчитывал застать Венкату врасплох, то просчитался. Тот и бровью не повел.

– Что за странные идеи, господин Монахов? Нет, разумеется. Вы увидели это как экстрасенс? А мотив?

– Она угрожала опубликовать ваши фотографии… – Монах разочарованно кашлянул, – и некоторые факты из вашей биографии. Поэтому вы ее убили и забрали компьютер.

Венката задумался. Монах чувствовал, что-то пошло не так. Этот тип совершенно не испугался. Венката тем временем забегал пальцами по клавиатуре.

– Вот, пожалуйста! Привет от конкурентов. – Он развернул компьютер к Монаху. Тот присмотрелся. На экране были размещены с десяток цветных фотографий: Венката за столом ресторана, Венката, целующийся с женщиной в автомобиле; на скамейке в парке; на пляже в компании молоденькой девушки. И так далее.

– Тут также подноготная история моего «грязного бизнеса». Конкуренция, знаете ли. Ия не собиралась меня «топить», выражаясь вашим языком, господин Монахов. Ее откровения ничего не добавили бы к… этому. Кроме того, у меня алиби на время ее убийства. Кстати, следователь в курсе, возможно, это зафиксировано в деле. Я провел вечер в мастерской Дениса, брата Ии – в моей «Бешке» забарахлил двигатель; Денис работал, я же прилег у него в подсобке подремать. А потом я пригласил его в «Белую сову» поужинать. Ия ушла из центра, но я всегда знал, что она вернется. Это был пацанский жест, не более. Детское бунтарство. Да, мы были любовниками, я любил ее, это была глупая размолвка. Она бы вернулась, мы оба это знали. И тот парень-актер, с которым она встречалась, о котором написала в дневнике… это было несерьезно, она хотела позлить меня. Тем более, как я вам уже говорил, он ее разочаровал… она сама призналась, мальчишка! Так что не было никакого шантажа и никакой мести за измену. Я вообще не признаю ни мести, ни ревности. Я выше этого.

Как ни присматривался Монах к Венкате, он не почувствовал ни фальши, ни неискренности в его словах и тоне. Гуру то ли мастерски владел собой, то ли говорил правду. Пауза затягивалась.

– Почему вы храните у себя портрет их матери? – спросил вдруг Монах.

Венката перевел взгляд на висящий на стене черно-белый портрет Полины Рудник в вечернем платье, с диадемой в темных волосах. Монах ожидал, что он скажет, не ваше дело, но Венката сказал: