Девушка с тату пониже спины

Этот святой поглядел на меня, когда я его побарабанила по плечу. Горячий парень, так что я себя мысленно хлопнула по плечу и подумала: «А ты молодец, Шумс». Он посмотрел вверх, но остался внизу, поэтому пару секунд это выглядело так, словно я его рожаю. Я сказала: «Привет, я Эми, не думаю, что имела удовольствие…» Он очень смутился — до того, как я успела сказать «…быть представленной». Бережно, как только могла, я объяснила, что произошло. Чувак оооочень быстро сбежал. Я ворвалась в комнату к соседке, Дениз, и спросила: «Зачем ты мне позволила привести домой случайного мужика? Ты же знаешь, у меня есть парень!» Она опешила и тут же начала защищаться. Судя по всему, я даже не выглядела особо пьяной, когда весь вечер ходила по бару именно с этим парнем — и мы держались за руки, как будто мы пара. Дениз так поняла, что я сознательно его выбрала и бросила своего бойфренда. Я же в буквальном смысле не помнила, где его подцепила. Несколько лет спустя я встретилась с ним в баре и очень, очень извинялась. Он, казалось, немножко напрягся, но попытался сделать вид, что не возражает. Зная, с чем чувак в ту ночь столкнулся у меня между ног, думаю, он, скорее всего, обрадовался, что так легко получил от меня карточку «освобожден-из-тюрьмы-выметайся». Он, наверное, передернулся, увидев меня, а в его памяти внезапно всплыли сцены подводной рыбалки и старый затонувший корабль, покрытый планктоном и водорослями. Я этого, кстати, не стыжусь. Вагина должна выглядеть и пахнуть, как вагина. Так что, дорогие женские журналы, уберите-ка от меня свои странные ароматизированные моющие средства. Я позволю своей сохранить естественный аромат куриной лапши; большое спасибо.

Были у меня в колледже и другие примечательные отключки — вроде той, когда я съела пиццу от «Папы Джонса» целиком или когда опрокинула такси в кювет и ободрала руки, выбираясь из него. Еще я как-то раз пошла домой к какому-то чуваку, у которого было больше двух питбулей — а это самый красный из всех красных флагов. И еще сестра до сих пор любит мне напоминать про тот случай, когда я посадила ее в машину к незнакомцам, чтобы подольше потусоваться. Во время отключек я обычно ем как в последний раз — но тот случай, когда мой мозг уснул, а я позволила незнакомцу разбудить свою немытую вагину, определенно держит первое место. Хочу призвать всех юных дам, читающих это, избегать употребления алкоголя в опасных для вас количествах — особенно если ваши гены выкинули вот такой фокус и с вами случаются отключки. Это до безумия опасно, и мне повезло, что попался хороший парень, который отнесся к моей интимной зоне как к ресторану «Золотой Кораль».

Но вернемся к той части, где говорилось, что сейчас я — закаленный умный взрослый человек. Я довольно часто пью вино и скотч, — иногда мартини или текилу, просто намешать, — но не злоупотребляю, и уж точно не напиваюсь до отключек. Дело не только в уроке, который преподала мне Эми эпохи колледжа: мне просто честно больше не нравится быть пьяной. Я тут не выступаю за сухую трезвость. В смысле, с ума-то не сходите. Но теперь мне не нравится заходить дальше легкого подпития. Мне хорошо, и я полностью взяла свое поведение под контроль.

Ребят, я тут отключилась пару месяцев назад.

И этим не горжусь. Не думаю, что это мило: это даже не смешно. Но иногда печальное и сложное стечение обстоятельств спускает тебя под откос, морально и физически. И все, что можно сделать — это посмеяться. Потом поплакать. А затем напиться.

Все началось с того, что женщина по имени Мег пошла с подругой на «Катастрофу» [96]. У Мег рассеянный склероз, она не знала, что РС в фильме будет занимать такое место, но в итоге ей очень понравилось, что его включили в историю. И Мег написала мне — потому что ей хотелось связать моего папу с невероятным врачом из Нью-Йорка, который ей помог.

Доктор Садик — единственный врач в Соединенных Штатах, которому Управление санитарного надзора разрешило лечить пациентов с РС стволовыми клетками. Для меня мысль о том, что папе может стать лучше, находилась за пределами возможного. Тысяча благодарностей дорогой Мег, я очень воодушевилась из-за предстоящей встречи папы с доктором Садиком — но при всем при этом мне не хотелось ни на что особо надеяться. С годами я заметила, что папина готовность принимать лекарства и следовать врачебным рекомендациям пошла на убыль. В клинике, где он сейчас живет, ему несколько раз в неделю предлагают физиотерапию, но ходит он туда нерегулярно, а иногда и вовсе не ходит. Я несколько месяцев оплачивала ему специалиста по акупунктуре, — а он, ни слова мне не сказав, попросил ее больше не приходить. Пару лет назад мы с ним из-за этого поругались. В итоге он на меня наорал, что просто больше не хочет пытаться.