Девушка в красном шибари

Пестро украшенная железная арка старого парка встретила нас многообещающе. Ранее такие цвета это железо видело только на детских футболках. Яркие буквы на натянутом глянце манили новизной. Касса, в виде раскрашенного деревенского туалета выдала нам трамвайные билетики, и наше погружение в живую природу началось. Первым нас встречал одногорбый верблюд, видимо филантроп, или меценат, пожертвовал свою шерсть народам крайнего севера. Им нужней! Всем известно – свитера из верблюжий шерсти хоть и колючие, но самые теплые, а в этой полосе можно и с плешью походить. Следующий аттракцион невиданной щедрости принадлежал ободранной лисички. Глядя на неё хотелось показать ей картинку из сказки про колобка, какая должна быть рыжая и шелковистая шерсть у неё, и покормить, ибо эта колобка явно не поймала, а может анарексичка, сейчас это модно – ребра, обтянутые кожей. Дальше по советской, вечной дорожке медведь с личной охраной. Ну как медведь… то ли пестун, то ли матёрый карлик, непонятно. Перед клеткой стоит бородатый мужик, похожий на канадского лесоруба, в мощном свитере из шерсти какого-то местного животного. Точно тушку сам освежевал, и сам же свитер изготовил, используя вместо нитей жили трофея. Размерами он казался больше ссутулившегося медведя, а на лице врождённое атрофированное чувства юмора. Редкая болезнь, решил проверить диагноз, подхожу

– А вы своего спарринг партнёра растишкой кормите?

Так и думал, даже ус не дернулся. Медведя жалко больше тех, с таким рядом стоять врагу не пожелаешь. Потом бурундук, косивший под опоссума, а может и вправду мёртвый, загадка. Рони взяла ветку, ты́ркнуда бурундука, и назвала его дурундуком. Бурундук посмотрел на неё и фыркнул.

– Этот видимо заслуженный пенсионер, у меня дед точно так же на диване лежит и фырчит.

Я наклонился к сумочки Рони

– Смотри ёжик, будешь плохо себя вести мы тебя тут оставим.

– Не отдам Кудриша в эту кунсткамеру!

По дальше, в глубине парка особняком держалась одинокая, облепленная людьми клетка, издававшая детские звоны, как единственное, за что стоило приобрести трамвайные билетики. Протиснув свои тушки сквозь родителей мы увидели лемура. Он висел вниз головой на бутафорской ветке из массива, и веселил детей своим мультяшным существом. Иногда лемур играл с детьми, протягивая им лапку, иногда важно ходил в зад-перёд, исчезая и появляясь из своей будки на муляжном дереве. Сколько эмоций он вызывал у детей любым своим действием, ООО… любой цирк позавидует! После него портить впечатление обречёнными животными не хотелось, мы решили остановить экскурсию и вызвали такси, но в кальянную не поехали, под впечатлением после лемура настроение было игривое, и мы направились в развлекательный центр. Несколько не честных побед в аэрохоккей и настольный футбол по несуществующим правилам заставили Рони окончательно позабыть обо всём и наслаждаться моментом. Улыбка теперь стала другой, настоящей, детской.

Одиннадцать вечера, здание закрывается. Ролы на вынос, кола, ром, такси, и вот мы уже в горизонтальном положении, доедаем остатки свежих впечатлений. Сессия теперь шла по накатанной, я знал её тело и разум как свои. Где, что, когда… словно мы дюжину лет вместе. Я заметил, мне тоже стало доставлять удовольствие, но не процесс, не порка, не подчинение. Мне приятно от того что Рони хорошо. Я удовлетворяю её полностью. Не просто секс, а на высоком доверии, отдавая право на своё тело без грамма сомнений. Красиво и романтично. Обученным бескомпромиссной моралью умом не понять, не увидеть.

Почти утро. Рони достала из закромов жестяную пачку сигарил и привольно расположилась на балконе, сидя в кресле-качалке и сложив нога на ногу на оконную раму, она покачивалась и стряхивала пепел в жестяную баночку Bonduel.

– Ты мог бы прилетать ко мне иногда, например в отпуск, или даже найти работу там. Там лыжный курорт, ты же любишь лыжи?!

Нет Рони, работу по моей специальности я себе там не найду, и прилетать в отпуск не стану. Если я буду к тебе наведываться, ты не сможешь найти себе другого, хорошего парня – хотел я ей ответить, но не стал, а в место этого произнес:

– Тебе лучше забыть про этот город и меня в частности. Начни новую жизнь с чистого листа. У тебя уникальная возможность заделать это, и все карты в руки.

Осталось ещё одно важное дело, обряд экзарцизма. Мы спустились в низ, отошли за гаражи, и развели костёр из веревок. Из красных льняных веревок. Рони пообещала мне – девушка в красном шибари остаётся здесь, Вероника улетает одна в Грузию.

Записки сумасшедшего

– Иришка, бурей рожденная… матерь драконов! Дай мне патронов для степлера, будь милосердна.