Девушка вне всяких подозрений

– В следующую пятницу мы с ними в ресторанчике посидим, а у тебя своя программа в твоем отделе – только ты особо там не напивайся, потому что в субботу с утра мы с тобой отправимся на дачу, – бросила ему вдогонку жена.

Вторник не самый напряженный день, это не суббота и не поздний вечер пятницы. Нераскрытых убийств нет, разве что одно из них пришлось переквалифицировать на причинение смерти по неосторожности: муж ударил жену головой о стену, а она возьми да и умри. Свидетелей того, как у него это получилось, не было, но все соседи в один голос уверяли, что убийца – человек глубоко порядочный и если он толкнул свою бабу, то она стоила того. При жизни женщина орала на мужа так, что слышал весь дом: «Чтоб ты сдох поскорее! Я себе помоложе найду». Как выяснилось, находила она разных – и помоложе, и постарше, приводила их домой, когда у мужа были суточные дежурства на газовой станции. Женщина работала администратором в ресторане и была на четыре года старше своего терпеливого до поры до времени мужа. Полковник Жаворонков лично связывался с районным прокурором, чтобы тот не возражал против переквалификации дела.

Начальник РУВД зашел в кабинет Гончарова и спросил:

– Можно у тебя посидеть немного?

Игорь, конечно, не возражал и даже достал из стола бутылку «Курвуазье», которая у него хранилась как раз на такой случай внезапного визита начальства. Коньяк ему подарила Марина на Двадцать третье февраля, он принес бутылку на работу, и она была почти наполовину полная.

– По пятьдесят граммов, и все, – предупредил Алексей Иванович.

Полковник смотрел, как Гончаров разливает коньяк. Наблюдал так внимательно, словно боялся, что тот превысит дозу.

А когда взяли стаканы в руки, Жаворонков сказал:

– Вчера в управление кадров отправили представление на тебя. Если отказа не будет, станешь подполковником. За вторую звезду пить не будем – рано пока. Но скажу другое – более важное. За правопорядок на вверенной нам территории!

Выпили залпом. Полковник поморщился слегка, после чего произнес:

– Я чего зашел. Дело о похитителях ты помнишь, разумеется. Я тут подсчитал, что Крупин вот-вот выйти должен. Ему же сначала семнадцать влепили, потом после апелляции срок скостили до шестнадцати, а с учетом содержания в изоляторе получается, что он освободится буквально на днях.

– Меня это мало интересует. Он и так получил сверх того, что дают за такое. За убийство сидят меньше.

– Он был в банде, на счету которой несколько трупов, но на это махнули бы рукой, если бы он их кассу сдал. И потом, они из чиновника миллион евро вытянули. Вот тот и попросил кого надо, чтобы хотя бы одному влепили выше крыши.

– Мне на него плевать. Я им Сережу Грицая никогда не прощу.

– Как бы то ни было, – сказал полковник, – пятнадцать лет строгача просто так не проходят: он наверняка уже сломлен и духовно, и физически. Выйдет сейчас, и что? Ни семьи, ни перспектив никаких, разве что сторожем на автостоянку, да и то вряд ли возьмут с такой статьей. Сколько ему сейчас будет?

– Пятьдесят вроде.

– Как и мне получается, но у меня двое детей, внучка родилась недавно… Жизнь не прошла мимо.

Жаворонков посмотрел на Игоря:

– Грицая хоть помянули?

Гончаров кивнул:

– Чисто символически. Все же нынешние после его смерти пришли. Немного про Гриню рассказал, но они и так знают, я им его часто вспоминаю. И портрет его в моем кабинете на стене: у всех президент висит, а у меня майор Грицай в бронежилете возле «уазика».

– Давай еще по пятьдесят, не чокаясь, за Гриню нашего незабвенного, – предложил начальник РУВД.

Выпили молча. Потом полковник поднялся.

– А ведь общак банды хранится наверняка где-то.

– Мне и на него плевать, – ответил Гончаров.

Насчет бандитской кассы Игорь Дмитриевич слукавил: если Крупин знает, где она, и, выйдя на свободу, доберется до нее, то, возможно, будут новые преступления. Это полковник Жаворонков в своем кабинете считает, что Крупа будет сломлен духовно и физически… Вполне возможно, это и произойдет, но он будет озлоблен, одержим желанием отомстить всем, кто его упрятал на долгие пятнадцать лет. Это огромный срок: за пятнадцать лет люди успевают добиться многого: завести семью, воспитать детей, сделать карьеру, попутешествовать по миру… А главное, они счастливы – хотя бы тем, что не сидели взаперти в спертом пространстве с серийными убийцами, насильниками, извращенцами, с каждым годом становясь все больше похожими на этих упырей. А потому, выйдя на свободу, Крупин будет мстить всем благополучным и успешным, добропорядочным и тихим за светлое счастье их спокойного бытия. И первым, на кого будет обращена его месть, станет майор Гончаров, который сломал его жизнь.

Игорь понимал это и ждал спокойно. На всякий случай он позвонил знакомому из руководства ФСИН и навел справки. Как выяснилось, и в самом деле осужденного Крупина собираются выпустить до конца этой недели.

– Это твой крестник? [10]– поинтересовался подполковник ФСИН. – Если так, то пришлю на него всю информацию: характеристику и справку из оперативной части колонии. А ты уже сам узнавай, когда он вернется и встанет на учет.