Девушка жимолости

Как только он заканчивает, я выбегаю из дома и направляюсь к поляне. Достаю таблетки из коробки и высыпаю их в карман, съев при этом еще одну. Буду принимать их по одной, чтобы снова почувствовать себя как та девушка-жимолостница. Положив коробку под дерево, я поворачиваю к дому.

Когда я в последний раз оборачиваюсь, чтобы взглянуть на поляну, освещенную косыми лучами солнца, то замечаю нечто: трава в том месте, где мы вчера с мамой стояли на коленях, поблескивает золотом.

Глава 28

23 сентября 2012, воскресенье

Тускалуза, Алабама

Когда я закончила рассказывать, мозги отключились. Они словно распухли внутри черепной коробки, густые и мутные. Я молчала, и меня уносило куда-то прочь.

Я больше не могла думать. Не хотела.

Не могла сфокусировать зрение.

Только спать. И больше ничего на свете. Я закрыла глаза.

Голос Уинна прозвучал как из-за стекла:

– Помнишь, ты сказала, что папа посмотрел на тебя? И улыбнулся при этом?

Я кивнула.

– Он не улыбался, малыш, он был озабочен. Думаю, когда он глядел на тебя в тот раз, он видел то, что я вижу сейчас.

Я будто ощутила укол – нет, не страх, для этого чувства мои были слишком притуплены.

– Развалину, – ласково произнес он. – Такую же, какой были мама и бабушка. Ходячую катастрофу. Знаешь, что отец сказал мне в тот день, когда мы отправили тебя в клинику? Он сказал, что ты точно как мама, ее копия. И дело не в зависимости, а в безумии. Отец говорил, что с самого начала знал, что ты сойдешь с ума, как она.

Его слова опустились на меня многотонной гирей, буквально придавив к кровати. Я была сумасшедшей, как мама. Да, Уинн прав. И должно быть, в глубине души я давно все это понимала. Вот почему в тот самый первый раз я съела таблетку, поэтому мне показалось, что я вижу золотое свечение на поляне, и с тех пор мне начала мерещиться золотая пыль на пальцах. Вот почему я позволяла Роуву пользоваться собой все эти годы: я знала, что обречена пойти по маминым стопам.

– Скажи мне вот что, Алтея, – проговорил мой брат. – Твои любительские поиски привели к чему-нибудь, тебе удалось найти ее, эту самую девушку-жимолостницу?

Я попыталась засмеяться, но вышел какой-то принужденный вздох.

– Нет.

– Кто она вообще такая?

– Я не знаю.

Ее зовут как-то по-птичьи. Рен, что ли, или Робин…

– Но ты ведь знаешь что-то про нее?

Я повернула голову, чтобы видеть его лицо.

– У нее есть дар.

– Что ты имеешь в виду? Она экстрасенс?

– Не знаю, может, она защищает.

– Что она сказала маме, когда они встретились?

– Я не знаю.

– А что она сказала Колли?

– Этого никто не знает.

– Врешь. – Он схватил меня за шею, пальцы сильно сжались. Я кашлянула и попыталась вдохнуть. Но не смогла. Он сдавливал мне горло. – Я знаю, ты знаешь, – и ты расскажешь мне. Немедленно.

Он сжал пальцы еще сильнее, белые точки снова побежали перед глазами, потом все затянуло красным. Казалось, я сейчас умру. Мой родной брат, плоть и кровь, лишит меня жизни. Я проворно пнула его и на чистом адреналине вывернулась из его рук. Скатилась с кровати на грязный, засыпанный щебенкой пол. Встав на четвереньки, оглядела комнату. Я находилась у дальнего от двери конца кровати и прикидывала оптимальную траекторию для побега, стараясь не обращать внимания на впившиеся в ладони острые куски отвалившейся штукатурки и осколки стекла.

Уинн положил руки на колени.

– Где сейчас эта женщина?

Можно юркнуть под кровать. Если быстро, может, и успею прежде, чем он меня перехватит. Или попробовать перепрыгнуть через кровать. Но я чувствовала себя неповоротливой и тяжелой как гиппопотам. Все равно что пытаться бежать, продираясь сквозь патоку.

Уинн пощелкал пальцами:

– Эй, Алтея, сосредоточься, ау. Откуда эта женщина? С гор? Из долины Сибил? – Он достал пузырек из кармана пальто и открутил крышку.

Я села и уставилась на него:

– Говорю же, я не знаю.

Он нахмурился, обратил взгляд внутрь, и весь как будто надулся, как если бы его накачали воздухом. Погрозил мне пальцем:

– Мне надоело, что ты мне постоянно врешь. Эта женщина знает подробности жизни нашей семьи, и ты скажешь мне, где ее найти!

Я вскочила на кровать, схватила пальцами железную перекладину и потянула на себя. Она отщелкнулась – причем легче, чем я думала, – и ударила Уинна. Он вскочил, споткнулся, я бросилась к двери.

Я почувствовала, что он схватил меня за волосы, – голова резко дернулась назад, было очень больно. Я попыталась нагнуться и вывернуться, но он держал крепко. Он притянул меня за волосы к себе, обхватил стальной рукой поперек туловища и зашептал на ухо: