Девушки с палаткой

Под старыми деревьями была ранее выкопана яма для провизии – в неё сложили все консервные банки: в земле прохладнее, чем на поверхности. Илья, как обещал, снабдил достаточным количеством продуктов: земляная яма заполнилась кашами, супами, тушёнкой, цыплёнком, рыбными консервами, маслом, сырами – при виде такого изобилия у голодных девчонок потекли слюнки. На некоторых банках отсутствовали этикетки. Разберётесь – ответил Илья на вопрос об их содержимом.

Татьяне стало ясно, почему он взялся им содействовать: она заметила, как парень симпатизирует Марьяне. Время от времени он уделял ей знаки внимания – на фоне её девичьей хрупкости жесты его мужской поддержки выглядели многообещающе, и Маркус перестала себя накручивать, что он бросит их на произвол судьбы.

Младшая сестра уже откровенно висела на широких плечах Ильи, когда тот собрался ехать домой, закончив дело.

– Езжай осторожно! – От её заботы Татьяну тошнило.

Марьяна долго не отпускала руку спасителя и задерживала отъезд. Наконец он завёл двигатель – бампер с шелестом высвободился из кустов, чёрный Ленд Ровер развернулся на тесной поляне и покатился по ухабам, зажигая и гася задние красные фонари. В Маркус остались два противоречащих друг другу чувства: облегчение от его отъезда и желание его вернуть.

Роковой отец возвратился с ночной смены как обычно: в комнате девочек галдел телевизор. Первым делом он посетил кухню, затем туалет, после чего завалился спать, туго заперев дверь своей комнаты, чтобы звуки от телевизора ему не мешали. Лишь только к обеду он неожиданно проснулся и загорелся желанием пойти их размахать, но девичья комната была пуста. Отец расстроился – от чего не ясно: либо из-за работающей понапрасну техники, либо потому что не выпустил пар.

Всю вторую половину дня беспрестанно звонил телефон Татьяны. Сначала отец его игнорировал, скрепя зубами в адрес её забывчивости, в конце концов он не выдержал и подошёл. Из трубки скороговоркой посыпался девичий голос. Отец выслушал в пол уха, стиснул недовольно губы, сосредоточенно произнёс чётко и внятно:

– Передай этим двум безмозглым овцам, чтобы они телевизор за собой выключали. В противном случае пусть сами оплачивают электроэнергию.

В ответ последовала та же настойчивая говорня.

– А ещё им передай, – осенило отца, – что домой они могут не возвращаться, дармоедки чёртовы, лентяйки! – Дальше он вслушался. – А при чём тут Марьяна? Ну и звони Марьяне! Это вообще-то Танькин телефон!

Он отключился и уже собирался покинуть комнату, как ему захотелось набрать Марьяне и проораться. В Татькином телефоне нашёлся контакт «Сеструха». Пошли гудки. До него не сразу дошло, что из-под подушки родной дочери в унисон гудкам доносится тихая вибрация. Не прерывая набора, он не спеша приподнял подушку, уставился. Вибрирующий телефон под конец разрядился.

– Лохудры беспамятные! – нервно отбросил он подушку и выдвинулся по более важным делам.

Получив отпускные отец недели на полторы завис у приятеля вместе со знакомой бабой, отзывчивой на угощение в виде спиртного и закуси. Как поживают дочери у него ни разу не ёкнуло. После того, как деньги закончились, он наконец вернулся домой. Отлежался. На утро заметил, что девки опять позабыли дома свои телефоны, и на этот раз они разрядились оба. Отец выругался. Полез в холодильник – разозлился, что дочери ничего не приготовили и не выбросили протухшую еду, смердящую при каждом открывании холодильника. Злость его нарастала. В результате он сам пожарил себе яичницу из более-менее неплохих яиц и отварил макароны.

Дня через три он начал недоумевать: где девки?

Опрос по соседям ничего не дал – все только разводили руками, что давно их нигде не встречали. Отец не поленился доехать на автобусе в новые микрорайоны, где проживала Марьянкина подруга «не разлей вода», та удивлённо хлопала глазами, не зная что сказать.

Родители подруги после его ухода позвонили в полицию, чтобы сообщить о подозрительном поведении отца-алкоголика, разыскивающего якобы пропавших детей. Позвонили немногим раньше, чем он сам туда обратился, лично. Запинаясь, отец интересовался: стоит ли ему писать заявление, или не стоит?

По прошествии времени по комнате девушек расхаживали сотрудники и сотрудницы из надлежащих органов. Чувство юмора, как оказалось, у них напрочь отсутствовало. Женщина-полицейская грустными глазами рассматривала рисунки, сделанные рукой Марьяны. Рисунки были трогательными и детскими: девушка фанатела по мультгероям.

Отец во весь голос доказывал, что исчезли они без телефонов и вещей, тряс повседневными туфлями и джемперами, оставленными на местах, убеждал, что девочки пропали в одних пижамах, без какой-либо верхней одежды, чем последовательно выкапывал сам себе могилу. От него разил перегар, небритое лицо опухло после отпуска, который явно пошёл ему не на пользу.

Сотрудники наблюдали за ним с недоверием – огоньку добавил опрос соседей, в один голос утверждающих, что сосед их – личность тёмная, возможно, именно он повинен в смерти жён, «мрущих, словно мухи».