Девушки, согласные на все

Первыми из автомобиля выбирались охранники – мускулистые, словно профессиональные исполнители стриптиза, с непроницаемыми лицами, обритые наголо и в одинаковых темно-синих пиджаках. Один из них протягивал руку хозяйке – Филиппу особенно нравилось наблюдать за тем, как Марьяна выбирается из автомобиля. Так изящно у нее это получалось, словно она была особой королевских кровей, словно с самого раннего детства ей раз и навсегда объяснили, что из машины следует выходить с плотно сжатыми коленями, что обе ноги должны коснуться земли одновременно. Она, надменная, с непослушными рыжими кудрями, раскиданными по плечам, в невесомой, невероятно дорогой шубке выходила, опираясь на руку охранника, бросала небрежно: «Буду через два с половиной часа» – и, даже не глядя на своего преданного бдительного стража, быстрым шагом шла к калитке.

На нее все оборачивались – случайные прохожие, люди в автомобилях. И вовсе не потому, что она была дорого одета и вышла из неприлично роскошного авто. Просто она умела держаться как королева – осанка, походка, жесты. Даже у Филиппа дыхание останавливалось – они встречались уже несколько недель, а он все никак не мог к ней привыкнуть.

Марьяна заходила в салон – ей навстречу бросался приветливый швейцар. Он распахивал перед девушкой дверь, но никогда не получал за это даже мизерных чаевых – злился, наверное, а зря, ведь денег у этой роскошной красотки не было.

Подождав несколько минут – почему-то минуты эти тянулись обычно так долго, что Филипп даже начинал подозревать, что сломались часы, – он огибал красивый особнячок и становился у неприметной черной металлической двери – служебного входа. Вскоре дверь раскрывалась, к нему навстречу выходила просто одетая молодая девушка, и так сложно в ней было узнать королеву, несколько минут назад зашедшую в салон. Ее волосы были собраны в тяжелый узел и скрыты под мальчишеской бейсболкой, длинные стройные ноги были спрятаны недорогими, кое-где потертыми джинсами; ботинки – простые и практичные, без каблука, делали походку какой-то размашистой и спортивной.

«Все-таки одежда – это половина женщины!» – думал в такие моменты Филипп. Стоило Марьяне Вахновской переодеться, как все в ней менялось – жесты становились небрежными и резковатыми, черты лица – мягкими. Бесспорно, другая Марьяна, в духах и мехах, была куда роскошнее и красивее. На эту девушку уже не оборачивались прохожие. Но студенческий вариант Вахновской нравился Филиппу куда больше.

– Куда пойдем? – забавно подпрыгнув, она целовала его в ухо или в нос, но никогда в губы.

– На кудыкину гору. – Он крепко обнимал ее за талию и кружил вокруг себя, как маленькую девочку, а ей это нравилось, она смеялась и визжала от удовольствия.

«Конечно, пузатому банкиру тебя не поднять! – злорадно думал Филипп, прижимаясь щекой к ее благоухающей французской косметикой щечке. – Да и не стал бы он это делать. Зачем ему?»

Когда они только начали встречаться, Филипп нервничал. Найдут ли они общий язык, что они будут делать вместе? Хватит ли у него денег, чтобы ее развлечь? Марьяна ведь привыкла к шикарным ресторанам, казино и закрытым загородным клубам. Иногда она лениво рассказывала ему, что Гога любит расслабляться в игорных домах, где за один вечер может проиграть сто тысяч долларов…

Но выяснилось, что Марьяна соскучилась по каким-то житейским, общедоступным, но запретным для нее удовольствиям. На самом первом свидании она его ошарашила, предложив отправиться… в «Макдоналдс».

– С ума сошла? Тебе здоровья своего не жаль? Никогда туда не хожу, там резиновые котлеты.

– За моим здоровьем следят профессиональный диетолог, личный терапевт и гомеопат, – отчеканила она. – Они еженедельно проверяют, не повысился ли уровень холестерина в моей крови. Это так утомительно. Надоели! Имею я право хоть раз в жизни поесть по-человечески? Ненавижу шпинат и капусту брокколи! Хочу жареной картошки и огромный бутерброд.

– Но я собирался тебя пригласить в приличное место… – растерялся Филипп. – Если честно, я и столик заказал. Это уютный ресторанчик, совсем новый, называется «Греческий дом».

– Спятил? – огрызнулась она, на минуту превратившись в прежнюю Марьяну. – Я туда с Гогой ходила на открытие. Меня там все знают.

– Ну можно было бы заказать оттуда еду, они бы доставили все ко мне домой.

– Ты знаешь что-нибудь о клубе «Петровский и сын»? – неожиданно спросила она.

– Знаю, конечно, – удивленно ответил Филипп. Об этом клубе однажды рассказывал ему Марат Логунов, которому непонятным образом удалось туда проникнуть. Причем сам Логунов так гордился этим обстоятельством, словно побывал на домашней вечеринке у американского президента. – Это клуб миллионеров, олигархов, вход туда закрыт просто богатым людям.

– Странно. Обычно никто об этом месте не знает, клуб рекламы не дает. Членская карточка стоит пятьдесят тысяч долларов в год, – ухмыльнулась Марьяна. – Представь себе, пятьдесят тысяч просто за то, чтобы тебе не отказали от входа. Еда небесплатна, одна игра американского пула стоит тридцать баксов. Тебе бы интересно было туда попасть?