Дезертир флота

– Жив? – поинтересовался, ухмыляясь, Квазимодо.

– Разве это жизнь? – гундосо проворчал фуа. – Ступить не могу. И нож потерял.

– Нож с нас причитается, – пообещал Нога, взваливая ныряльщика на плечо. Ныр застонал, и моряк прикрикнул: – Ты там меня соплями не заливай. Я не как некоторые – дамочек на руках носить не приучен.

Квазимодо утешил кривящегося от боли фуа:

– Здесь недалеко. На драккаре отдохнешь.

– Я думал, ты за мной не вернешься, – пробормотал ныряльщик.

– Когда это я за тобой не возвращался? – удивился Квазимодо.

– Он-то за тобой сразу вознамерился поворачивать, – подтвердил скачущий по камням с грацией быка моряк. – А мы там обсуждение устроили. Расслабились без капитана, выходит.

– Ладно. – Фуа очередной раз охнул от боли. – Нож жалко.

– Ты и без него на редкость тяжелый, – заявил Нога, поправляя беспомощно висящего на плече ныряльщика. – И пахнет от вас, лягушек, рыбой…

Они взобрались на нависающую над прибоем скалу. Со стороны утес казался гораздо ниже. Квазимодо с сомнением глянул вниз – высоковато будет. Тут и кости можно переломать. Это если еще не промахнешься и в воду не бултыхнешься. Драккар уже заходил к берегу. А под утесом собирались разглядевшие врагов хитки.

– Как бы мне прыжочком шпангоуты не разнести, – с опасением сказал Нога и сплюнул в поднятые к скале лица-морды хиток.

– Драккар крепкий, – пробормотал, морщась, Квазимодо. Хитки начали петь, и виски снова болезненно сдавило.

– Мозги свербит, – пожаловался Нога.

– А я ничего не слышу, – заметил Ныр, безучастно висящий на плече моряка. – Нога, ты вместе со мной прыгать будешь?

– А что делать? Ты же сам не сиганешь?

– Наверное, уже нет, – задумчиво сказал фуа. – А что это тебя трясет? Не вздумай на баб пятнистых смотреть.

– Мы не смотрим, – невнятно пробормотал вор. – Но уж очень завывают.

Хиток под скалой собралось уже десятка два, и их вкрадчиво-неопределенный хор начинал сводить с ума. Вор выдернул из-за пояса топор и, не глядя, метнул вниз. Судя по звуку, попал. Чуть полегчало.

– Я за твоим топором снова нырять не буду, – заметил фуа.

– И не надо. Это чтобы твоему ножу на дне одиноко не было. – Квазимодо понял, что его начинает сильно трясти.

Драккар шел вдоль берега. Весла убрали, и разогнавшийся корабль скользил вдоль пены прибоя. Чуть зацепится, затормозит – хитки полезут упорными слизняками. У мачты несколько человек растянули край запасного паруса.

– Мачту не сшибите, – заорал кто-то с корабля.

На воду Квазимодо не смотрел, только на драккар, выбирая место, куда прыгнуть.

– Пожалуй, я с Лягушкой скакать не буду, – в последний миг передумал Нога.

Ныр, взвизгнув, мешком полетел вниз. Следом сиганул похожий на татуированного медведя моряк. Последним прыгнул Квазимодо.

Поймать тентом-парусом морякам никого не удалось, и Квазимодо шлепнулся на груду тел. Угодил лбом в рукоять чьего-то меча, да так, что из глаза полетели искры. Куча ворочалась и ругалась, но в целом все обошлось благополучно. У фуа снова пошла кровь из разбитого носа, а Нога охал и держался за живот.

Драккар вновь отвернул от берега.

Квазимодо сидел у кормового весла, прижимал ко лбу относительно прохладное лезвие ножа. Драккар шел ходко, приближаясь к замершему на якоре «Высокому», и решать нужно было срочно.

– Людей мало, – шептал Нога. – Половина точно к Кехту переметнется. Не дойдем в одиночку.

– На «Высокий» перейдем – порежут ночью. Или за борт упадем, – возражал Пень. – Незачем на когг переходить. Верная смерть.

– А что делать? Ни ты, ни я в одиночку корабли не водили. Это ж не вдоль глорского побережья болтаться. Ни примет, ни карты настоящей, у нас нет. Тоже верная гибель. А так, может, ты да Лягушка уцелеете. Кехту люди все равно нужны. А в одиночку на драккаре идти – только лишнее время мучаться.

– А если не в одиночку? – вмешался Квазимодо.

– Это как?

– Увяжемся за «Высоким». Мы легче, скорости сравнимы. А у нас еще и весла есть. Хоть и несколько человек сядет, а на худой случай сгодится.

– Думаешь, Кехт смирится, что мы хвостом тянемся? Да он наизнанку вывернется, лишь бы нас утопить.

– А что он сделает? На абордаж нас возьмет? Людей-то маловато осталось.

– А расстреляет? Два эвфитона – не шутки.

– Не очень-то из его эвфитонов постреляешь, – убежденно заявил Квазимодо.

– Ох, втравливаете вы меня в самогубство, – вздохнул Нога.

– Я еще Теа вытащу, – пообещал вор. – Она и трех эвфитонов стоит.

– Это – да. Такого лучника я еще не видал, – согласился Нога. – И Лягушка у нас. Отойдет – может, и рыбка у нас будет.

Ныр в заговоре участия не принимал. Лежал, задрав к вечереющему небу забитый подсохшей кровью нос. Геккон, радостно прищелкивая, расхаживал по груди хозяина.

Нога, наваливаясь грудью на рулевое весло, почесал бороду:

– Эх, была не была, давайте хоть напоследок Кехта драккара лишим. Пусть, кабан, от желчи лопнет.