Дежавю

Прохору едва исполнилось восемнадцать лет, на носу маячили школьные выпускные экзамены. Он с парнями из команды явился на стадион посмотреть матч Кубка России за выход в четвертьфинал, матч между родным «Трезубцем» и краснодарским «Вымпелом». У «Трезубца» имелось преимущество – играли на своем поле. Да и посильнее игроки значительно. А у краснодарцев команда ослаблена, много травмированных игроков.

Только порой в хороший расклад вмешиваются нехорошие обстоятельства.

В первом же тайме основной вратарь «Трезубца» столкнулся с защитником «Вымпела» и получил травму лица. Играть дальше он не мог. А дубль явился к разминке с похмелья. Обозленный тренер отправил вратаря домой, велев не появляться в клубе до тех пор, пока не протрезвеет. Конечно, у клуба премьер-лиги есть вратари и под номером три, и под номером четыре. Но почему-то главный тренер «Трезубца» обратил свой взор на парней из школы олимпийского резерва.

– Зиновьев, покажи нам класс, – вдруг сказал Шамдин, который до этой минуты ни разу с Прохором и не заговаривал. Смотрел его игру – это да. Иногда. Но не говорил. Никогда.

Прохор растерялся. Подскочил с пластикового сиденья. Плюхнулся обратно. Сидевший рядом полузащитник больно ущипнул Зиновьева.

– Твою форму сейчас принесут. Быстро в раздевалку! – это уже к нему обращается тренер молодежки.

Прохор ринулся в закрытый для зрителей отсек стадиона. Пробежал пост охраны и занервничал. Он же не знает в какую ему раздевалку! В свою? Так она в другом конце стадиона. Повезло, увидел кого-то из обслуживающего персонала с его формой в руках.

Когда вышел на поле, все части тела стали деревянными. И переживал Прохор о том, хорошо ли смотрятся со стороны его новые гетры.

– Не дрейфь, – криво улыбнулся ему ветеран «Трезубца» двадцатисемилетний форвард Леня Арефьев.

Реплика нападающего вывела Прохора из транса.

Матч закончился со счетом два–ноль в пользу «Трезубца».

– Зиновьев, сегодня у тебя выходной, – сообщил ему наставник вратарей на следующий день, когда Прохор готовился приступить к разминке.

– Я уже пришел. И переоделся, – повис Прохор на турнике. Подтянул себя к перекладине и крутанулся, словно гимнаст настоящий.

– Неужели предпочтешь тренировку подписанию контракта? – лукаво прищурился довольно-таки титулованный в прошлом футболист.

– Со мной хотят подписать контракт? – безумно желал Прохор, чтобы мечта стала явью.

– Ага, – уже не скрывал улыбки наставник. – Только я тебе этого не говорил.

В кабинете главного тренера «Трезубца» Прохор бывал всего однажды, когда поступал в школу олимпийского резерва. Запомнилась ему мебель, обтянутая черной кожей и фото-обои из иллюстраций футбольной жизни.

За три года тут ничего не изменилось. Как и сам хозяин кабинета. Никаких растянутых спортивных толстовок. Шамдин всегда носил дорогие, стильные костюмы.

– Ты одаренный парень, – без приветствий начал Руслан Александрович. – И всей команде после вчерашнего матча по душе пришелся. Тебе пора двигаться дальше. Берем тебя сразу в дубль. А дальше видно будет. Ласточкина перекупить хотят. И с твоим появлением я склонен согласиться на предложение. Покажешь себя хорошо, встанешь основным вратарем. Устраивает?

– Да я десятым вратарем готов идти в основной состав, а вы спрашиваете устраивает ли меня дубль с перспективой стать основным? – довольно дерзко парировал Прохор.

– В таком случае, добро пожаловать в основной состав, – первый раз увидел Зиновьев, как Шамдин улыбается. – Наши юристы подготовили контракт. Присаживайся, читай, – взял с массивного стола Руслан Александрович папку с пятистраничным документом и передал ее молодому дарованию.

Прохор старался сдерживать эмоции. Но это было очень-очень трудно.

Зарплата. Высокая. Настолько, что они с мамой перестанут постоянно экономить.

За победы доплачиваются премиальные.

За игру на ноль мячей в ворота – премиальные.

И самое невероятное – своя квартира при условии успешной игры в течение года!

«Меня взяли в премьер-лигу. Буду играть со звездами», – отправил он сообщение своему первому тренеру из Корсаково, с которым продолжал держать связь.

«Вскорости ты и сам станешь звездой. Не сомневаюсь. Только помни, Прохор – от тебя одного будет зависеть будешь ли ты играть в чемпионатах, будешь ли играть в полуфинале и финале, станешь ли вратарем сборной. В премьер-лиге ошибок не прощают», – не замедлил с ответом Толстых.

Прохор хорошо понимал, о чем пишет Виталий Константинович. Он не забыл вратаря, явившегося на матч в непотребном виде. Тот вратарь потерял свое место дубля и теперь его займет Прохор. И упускать свой шанс он не намерен!

Несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте, подружился с мажористым Леонидом Арефьевым.

Форвард любил эпатировать публику, менять подружек и провоцировать журналистов. При этом обладал удивительно добрым сердцем, что тщательно скрывал. Но Прохор разглядел сразу, в те мгновения, когда Арефьев первым подбодрил его на поле, произнеся – «не дрейфь».