Дежавю

–Ага, он самый. Золотой ребенок, жаль родители рано ушли, – Раиса Николаевна смущенно глядела в пустую сахарницу, – Несладкий придется…

–Мой любимый, – решила я немного приврать, устыдившись того как дома кривила носом и требовала в чай исключительно кусковой сахар. Будто была особая разница, тут люди никакого не имеют! – фигуру берегу.

–И так тростиночка, куда тебе, – её прервал звук отпираемой двери.

–Бабуль, я дома! У нас что, гости?

На кухню влетел взлохмаченный, румяный Кирилл с пакетом лекарств, в руках.

– Держи, докупил, там капли твои заканчиваются, – он заботливо помог женщине подняться, – Настя?! Зачем ты сюда пришла?

Моё тут нахождение явно шокировало парня.

–Привет, я волновалась, – мне отчего-то стало неловко, – прости, что как снег на голову.

–Я к себе пойду, вы тут уж сами справитесь. – Раиса Николаевна, многозначительно улыбнувшись внуку, удалилась из крохотной кухоньки.

– Это ты прости. – Кирилл устало присел на скрипящий стул. – Я на днях услышал, ты с сотрясением лежала, – он окинул меня внимательным и тревожным взглядом, – примчался, увидеть хотел, но Елена Александровна к тебе не пустила. Я цветы принёс и пару яблок – антоновка, твои любимые. Понравились?

– Понравились. Всё уже хорошо!– я протянула ему очищенный мандарин.– Угощайся, добытчик.

Естественно никаких цветов и яблок мама мне не передавала. Мой единственный друг, для неё – бельмо на глазу, «нищеброд», как она выражается. Зато прояснилось происхождение чудесных, поздних хризантем в больничной урне. Хотя нет, яблоки были. Они лежали на тумбочке, я ещё подумала, что их оставила мать.

Я с печальной улыбкой посмотрела на Кирилла. У самого дома даже сахара нет, а он на цветы мне тратится! Глупенький.

Юноша продолжал сверлить меня этим непонятным, пристальным взглядом. Под его большими, серыми глазами, пролегли едва заметные круги, из-за которых он казался взрослее своих лет. Выгоревшие, пепельные пряди совсем отросли и касались ворота немного вытянутого свитера. Почему раньше его скромная одежда не наталкивала меня на размышления о том, какого ему живётся? Кирилл всегда лучился позитивом, а его жизнь казалась мне такой же яркой и радостной, как и он сам. Хороша подруга…

–Кирилл, я хочу тебя нарисовать таким! – озарила меня творческая идея.

–Каким же? – парень закусил губу – выжатым как лимон?

– Мужественным, уютным, – робко замолчала. Опять эта неловкость. Да что со мной происходит?! – если, конечно, ты не против.

–Пойдём, – он протянул мне замёрзшую руку и едва заметно вздрогнул от моего прикосновения. Отвёл в соседнюю, светлую комнату.

– Располагайся, – указал на одинокое кресло в углу, а сам уселся прямо на полу, удобно пристроившись спиной к изъеденному молью, продавленному диванчику.

Я достала лист и стала колдовать над ним. Обычно Кирилл в это время всегда вдохновенно что-то рассказывал, но в этот раз ограничился лишь тем, что нервно сжимал край своего рукава. Какой же он красивый. Почему это стало вдруг так очевидно? Сегодня я впервые увидела в нём не просто друга, а привлекательного молодого человека.

Мы встретились взглядами, и сердце защемило от накатившей нежности, сделав невидимой царившую вокруг нас разруху. В голове хороводом закружились картинки: вот мы пускаем кораблики по реке, а шаловливый ветер ласково треплет нам волосы; Вот Кирюха лезет на дерево, чтобы достать для меня цветущие каштаны; Он же, только постарше, неумело утешает, когда как-то ранней весной, потерялся Рыжик. Тогда мои страхи разом отступили – всё обойдется. Самые светлые воспоминания оказались связанными с этим, ставшим за время таким родным человеком.

Осторожное прикосновение к щеке вернуло меня в реальность. Кирилл теперь стоял совсем близко, его лица коснулся лёгкий румянец, из-за сильно расширенных зрачков, глаза казались бездонными. Они согревали безграничным обожанием.

–У меня есть для тебя подарок, – он убрал руку и, тут же, из заднего кармана джинсов достал изящное серебряное колечко с дымчатым кварцем, – Под цвет твоих глаз. Самых… Любимых.

Я, приоткрыв рот, смотрела на своего единственного друга. Вот так, в один короткий миг, с дрожащим звоном, расправили крылья наши первые чувства.

– Прими мою любовь… Мою душу, – Кирилл осторожным движением руки поднёс колечко к моим дрожащим пальцам, – Я знаю, мы пока не можем быть вместе. Знаю, что буду продолжать сгорать каждое мгновение, в котором нет тебя, – его голос стал глухим, – подари мне надежду на то, что когда-нибудь ты станешь моей.

Он притянул меня к себе и впился жадным, внимательным взглядом.

– Да! Я буду с тобой! Всегда… – мне хотелось закричать об этом на весь мир, но наши отношения должны были оставаться тайной, – Я люблю тебя!

Кирилл осторожно отодвинул прядь моих волос, заставляя сердце зайтись в бешеном ритме. Я замерла, боясь спугнуть призрачное волшебство этого момента. Ещё мучительная секунда и он потянулся к моим губам. Прикосновение такое трепетное и нежное, что я слышу, как с тихим шелестом опадают все мои страхи.