Дезинформация

По мнению Галлахера, Румыния еще не может считаться демократической страной, поскольку «настоящее демократическое государство не может быть основано на лжи, уклонении от взятых обязательств и амнезии». Эта тема освещена в его книге «Кража нации: Румыния со времен коммунизма» (“Theft of a Nation: Romania since Communism”, London: Hurst, 2004), в которой делается вывод: «пока Румыния находится под контролем бывших коррумпированных коммунистов, существует опасность, что она станет угрозой для стабильности региона».

Я бы выразил эту мысль следующим образом: сегодня мы все хорошо знаем, как демократия может быть преобразована в коммунистическую тиранию, однако нам предстоит еще научиться предотвращать этот кошмар и направлять его в обратном направлении.

В 1950 году при исполнении обязанностей руководителя представительства Румынии в ФРГ я был свидетелем уничтожения Третьего рейха, восстановления экономики Западной Германии и превращения этой страны в парламентскую демократию, чье экономическое чудо позволило ей к настоящему времени стать ведущей державой в Европе.

Но вплоть до 1998 года бундестаг не смог принять закона, отменяющего приговор, вынесенный Клаусу фон Штауффенбергу, продолжавшемуся считаться предателем в связи с участием в заговоре с целью убийства Гитлера. Хорст Хейман, председатель комиссии Бундестага, инициировавшей этот закон, принес извинения немецкому народу за то, что парламенту потребовалось пятьдесят лет для решения данного вопроса. Теперь немцы, которые боролись с нацизмом, увековечены в грандиозном музее истории страны “Haus der Geschichte der Bundesrepublik Deutschland”.

За годы после правления Чаушеску Румыния изменилась к лучшему на многих направлениях. Постепенно исчезают барьеры, более семидесяти лет назад возведенные советским режимом между советским блоком и остальным миром, а также между отдельными гражданами советского блока. Возрождается румынская культура, новое поколение интеллектуалов пытается выработать новое национальное самосознание. В 2004 году Румыния вступила в НАТО, в 2007 году она была принята в Европейский союз. Тем не менее, возможно, Румынии придется дождаться нового поколения, как это было в случае с бывшей нацистской Германией, чтобы оглянуться в прошлое и объективно взглянуть на преступления коммунизма.

Осуждение ошибок прошлого и реабилитация их жертв – это, очевидно, самый трудный шаг в переходе от тирании к демократии. Руководитель Польши, бывший коммунист генерал Войцех Ярузельский, объяснил это следующим образом: «Если жертвы должны стать героями, то кем же должны стать мы?»

Этому процессу отнюдь не способствует близкое географическое расположение Румынии к России. В 1970-х годах, будучи советником президента Румынии по национальной безопасности, я сопровождал нашего премьер-министра во время его визита в Рим к папе Павлу VI. Папа спросил: если бы он мог выполнить какое-либо наше желание, что бы мы пожелали? «Изменить географическое расположение нашей страны», – ответил мудрый премьер-министр.

Действительно, Румыния являлась единственной восточноевропейской страной, не имевшей границы с каким-либо западным государством, и Чаушеску, этот шарлатан, захвативший в 1954 году власть, усугубил эту проблему, на многие годы отрезав население от новостей и занявшись возмутительными операциями по дезинформации.

И даже когда в ноябре 1989 года рухнула Берлинская стена, Румыния оставалась настолько изолированной от западного мира, что в течение двух недель Чаушеску удалось созвать грандиозный съезд партии, под звуки фанфар переизбравший его и его безграмотную жену как добрых правителей страны.

Падение восточноевропейских наместников Кремля в 1989 году прошло по большей части так спокойно, что наш словарь обогатился новым термином: «бархатная революция». Исключение составила Румыния, где в результате переворота погибло тысяча сто четыре человека, было ранено три тысячи триста пятьдесят два человека. Румыния стала также единственной страной советского блока, руководитель которой был казнен собственным народом. Если как следует поразмыслить над этими фактами, невольно вызывающими чувство восхищения Румынией, то придется признать, что предстоит еще долгий путь, прежде чем Румынию можно будет отнести к странам Запада.

* * *