Дьяболик

Придя в себя, я обнаружила, что лежу на животе. Попыталась подняться, но руки не слушались и разъезжались. Перед глазами появились сапоги. Злючка, хромая, подковыляла ко мне, схватила за воротник, подняла. Ноги меня не держали.

– Любопытно, – она вперилась мне в лицо бездонными глазами. – Дьяболик с очень интересной модификацией тела. Ты чья?

Я вцепилась зубами ей в руку. Хотела выколоть пальцами глаза, но руки отказались подчиняться. Злючка встряхнула меня и рявкнула:

– Кто твой хозяин?

– Сидония Эмпиреан! – крикнула я в ответ. – Была…

Мои слова повисли в воздухе. Я почувствовала, что окончательно пала духом. На запачканном кровью лице дьяболика отразилась какая-то эмоция. Жалость? Невозможно, мы не имеем жалости. Но что тогда?

– Понятно.

Она отпустила меня, и я бесформенной кучей осела на пол. Злючка наклонилась, чтобы подобрать мой кинжал. Мысль, что я так и не убила императора, билась в мозгу. Однако из-за ослепляющей боли и отчаяния я даже не могла испытать гнев. До меня вдруг дошло, что жаждала я отнюдь не мести. Я надеялась покончить с зияющей пустотой, в которую превратилась моя жизнь без Сидонии. И Злючка это поняла.

Сквозь мутную пелену я увидела, что она склоняется надо мной и поднимает клинок. Лезвие блеснуло в свете лампы. Через несколько мгновений я буду мертва. Я была готова и принимала смерть с благодарностью.

– Злючка!

Вслед за окриком послышались торопливые шаги. Кто-то вбежал в узкий коридорчик.

– Злючка, что ты делаешь с сенатором фон Эмпиреан?

– Это не Сидония фон Эмпиреан, ваша светлость, – ответила Злючка, даже не подумав меня отпустить. – Это – дьяболик, планировавший убить императора.

– Ты уверена?

– Абсолютно, ваша светлость. Ей нужно умереть.

Некоторое время ничего не происходило, затем я услышала удивленный возглас Злючки:

– Что это…

Договорить она не успела. Выстрел из энергооружия уложил ее на месте. На мгновенье вспышка ослепила меня, и я не была уверена в том, что видела. Злючка не походила на Сафьянку, которой хватило одного выстрела в грудь, чтобы умереть. Она дернулась, но, даже будучи избитой и раненой, быстро оправилась и, взревев от ярости, бросилась на стрелявшего.

Он выстрелил второй раз. Сияющий луч выжег дорожку на ее теле, но Злючка упорно продолжала двигаться вперед. Затем ее кровь вскипела, плоть сварилась и начала кусками отваливаться, обнажая скелет и внутренние органы. То, что осталось от Злючки, рухнуло на пол.

Наступила тишина. Потом чьи-то руки подняли меня.

– Пойдем.

Передо мной возникло лицо Тайруса Домитриана. Мысли вернулись в привычное русло. Онемевшими пальцами я выхватила у принца его оружие, встала на четвереньки.

– Что ты делаешь? – выдохнул Тайрус.

Злючка была мертва, а я – до сих пор жива и могла двигаться. Значит, нужно завершить начатое. Встать не получалось, и я поползла к двери. Нельзя было ждать, когда император выйдет, я могла просто истечь кровью и умереть. Следовало самой идти к нему. Мое поле зрения сужалось и темнело.

– Ты даже на ногах не стоишь. Неужели ты всерьез рассчитываешь в таком состоянии укокошить моего дядюшку?

– Держись от меня… подальше… иначе плохо будет.

С этими словами силы окончательно покинули меня, навалилась непроницаемая темнота, и я, кажется, упала.

Глава 21

Я снова была в соляных купальнях. Вода пузырилась, вихрилась вокруг меня водоворотами. Боль. Это вихрилась моя боль. Но больно было Донии, она плакала от боли, как в тот раз, когда неисправная компьютерная панель ударила ее током. Я ничего тогда не могла поделать. Обе мы были еще совсем маленькими.

– Дония, Дония!

– Это твоя хозяйка?

Голос донесся откуда-то извне. Я посмотрела вверх и увидела знакомое лицо, склонившееся надо мной. Руки подняли меня, прижали к груди. Как сквозь дымку я увидела веснушки на носу и бледно-голубые глаза, обрамленные светлыми ресницами…

… Дония смотрела на меня широко раскрытыми глазами из звериного вольера. Она слишком близко подошла к тиграм. Я знала, что они – одомашнены и их инстинкты притуплены генной инженерией, однако примитивное человеческое чутье, которым обладают даже дьяболики, говорило мне, что звери сильны, они могут убить Донию одним ударом лапы.

– Не подходи к ним, – предупредила я ее. – Они опасны.

– У тебя горячка, – произнес голос.

Вновь над моей постелью склонился Тайрус Домитриан и обтер влажным полотенцем мой лоб. Я не могла даже сидеть. В ребрах гнездилась колющая боль. На меня попеременно накатывали то холод, то жар.

– Ты сильно изранена и можешь умереть. Хотя именно этого тебе и хочется, да? – Он серьезно смотрел на меня.