Дядя самых честных правил 4

Я кивнул и жестом отпустил опричника. Допил кофий, встал и повесил на пояс справа Нервного принца, а слева шпагу. Не спеша спустился на первый этаж, вышел на крыльцо и сложил руки на груди. Внутри меня клокотала холодная ярость, требующая крови и мести. Бумаги, значит? Усадьбу? Сейчас я покажу вам, как зариться на чужое.

Когда всадники подъехали на расстояние в десяток саженей, я шагнул вперёд и крикнул:

— Меня зовут Константин Урусов. Господа Еропкины, если вы заплатите виру за беспокойство и поклянётесь никогда не попадаться мне на пути, я оставлю вас в живых. А ежели нет, то вырежу ваш род под корень, всех до единого. Даю на раздумья минуту, время пошло.

Глава 28 Коробочка

Вперёд выехал всадник лет тридцати пяти. Квадратная челюсть, глаза с прищуром, над правой бровью розовый шрам, похожий на червяка. Взгляд стальной и сосредоточенный. Сразу видно: дядька тёртый, с боевым опытом. Но не в армии служил, а, скорее, опричником в Сибири у какого-то большого рода.

— Уру-у-у-усов, — протянул он, — какая встреча. Думал, за тобой гоняться придётся, а ты сам пришёл.

— Еропкин, тебя не учили быть вежливым? В начале беседы надо представиться и поздороваться. Хотя, ты же ублюдок, откуда тебе знать хорошие манеры.

Он зло сжал губы и посмотрел с ненавистью. Что, дружок, задел тебя за живое? Не любишь, когда напоминают, что ты бастард? А ведь только благодаря мне и Кижу ты смог выбиться на первые роли в семье. И никакой благодарности!

— Дерзишь, мальчишка. Ничего, я заставлю тебя ползать передо мной. Будешь хорошо вылизывать мне сапоги, может, и оставлю тебя в живых.

Еропкин поднял руку, в которой была зажата медная коробочка с выступающим рычажком. Осклабившись, Еропкин надавил на него.

Эфир вздрогнул, и по мне ударила волна «визга» — беспорядочная рябь и бессмысленный шум, забивающие магические чувства. Голова тут же взорвалась нестерпимой болью, а в груди завыл Анубис. Ёшки-матрёшки, «Зуда»! Да ещё в качестве механического артефакта.

— Вперёд, — Еропкин, сам бледный от действия «Зуды», махнул рукой, — взять его!

Воспользоваться Талантом я не мог — Анубис скулил и не отзывался. Но рябь «Зуды» не разрушила толстые управляющие нити эфира, и я дёрнул за них со всей силой. Знаки, разбросанные по двору, отозвались неохотно и с задержкой, но всё же сработали.

Пламя взметнулось над землёй, раскрываясь огненными цветками. Раскалённый эфир, под действием дрожи «Зуды», оказал вовсе не то действие, на что я рассчитывал. Вместо того чтобы вспыхнуть факелами, опричники просто распались мелкой чёрной пылью и расплылись над землёй тёмными облачками.

Увы, искажение магии оказалось слишком сильным. Под действие Знаков попала только половина налётчиков. Пять человек, включая старшего Еропкина, уцелели, потеряв только лошадей.

— Дьявол!

Еропкин ловко кувыркнулся из седла, приземлился и тут же поднялся, ни на секунду не отпуская коробочку.

— Что встали⁈ — он обернулся к оставшимся подручным. — Я сказал, взять его! Сотню рублей тому, кто принесёт его голову!

Опричники, ошарашенные и дезориентированные, приказа послушались. Вытащили палаши из ножен и пошли в мою сторону, с каждым шагом двигаясь всё увереннее.

Дрянь! Дрянь! Дрянь! Я выхватил шпагу и шагнул им навстречу, чтобы встретить на ступеньках крыльца. Продержаться! Всего минуту, пока не прекратится действие «Зуды». Пальцы левой руки были готовы, как только уляжется эфирная рябь, отправить в полёт «молоты». Держаться минуту! Про себя я начал отсчитывать секунды.

Клинки звенели боевыми колокольчиками. Я невесть какой фехтовальщик, но опричники оказались гораздо хуже. Они делали бестолковые выпады, мешали друг другу и толкались плечами. Десять секунд.

— Вперёд, — бесновался позади Еропкин, размахивая шпагой, но не влезая в драку, — атакуйте!

Двадцать секунд. Опричники усилили натиск, заставляя меня отступать шаг за шагом и уйти с крыльца, чтобы не оказаться в ловушке.

Помощь пришла неожиданно. Из дома выскочили Куприян и Светлячок с «огнебоями» в руках. Подняли ружья, прицелились в опричников и одновременно потянули спусковые крючки.

Бу-бумс! Двойной взрыв заставил опричников на пару секунд ослабить натиск. А я до крови закусил губу, увидев, что произошло.

Казённики «огнебоев» в руках Светлячка и Куприяна взорвались с яркими вспышками. Девушку отбросило, ударило об стену, и она рухнула бесчувственным кулем. А вот Куприяну повезло меньше: он устоял на ногах, отшвырнул бесполезное ружьё и затряс головой, оглушённый взрывом. И через секунду начал складываться, прижав руки к животу — Еропкин прыгнул вперёд и проткнул его шпагой насквозь.

Убью! Без жалости, без сожаления и без колебаний. Убью и закопаю за оврагом, даже отпевать не дам. Ненавижу!

Сорок секунд. Я отступал всё дальше, с трудом отбиваясь от опричников.

Пятьдесят секунд. Они постепенно отжимали меня к сгоревшей конюшне, пытаясь зажать в угол. Еропкин неотрывно шёл следом, не давая мне выскользнуть из-под действия коробочки.