Дядя самых честных правил 5

— Я думал, ты знаешь, — он развёл руками, — даже не подозревал, что Васька тебе самых простых вещей не объяснил.

В животе монаха забурчало, он обернулся к усадьбе и повёл носом.

— Идём, отрок, отужинать надобно. А учить завтра буду, на свежую голову.

Пока шли в особняк, я его спросил:

— Почему утопцы называли меня владыка ночи? Это титул у некромантов?

— Ой, глупости это, — отмахнулся он рукой, — мертвяки же тупые, как пробка, вот и зовут, как понимают. Они и слова “некромант” порой не знают, вот и пытаются назвать хоть по разумению. Меня как только не обзывали: и владыкой, и несвятым отцом, и чёрным батюшкой, и тёмным царём. Одна покойница даже чёрным ангелом кликала. Я первые лет сто записывал, коллекцию составлял, только потерял во время большого пожара в Риме.

Я благоразумно не стал уточнять год этого пожара. А то вдруг окажется, что рябиновку из погреба таскает современник Нерона и получится как-то неудобно. Как мудро говорили древние — во многих знаниях многие печали.

***

Лукиан сдержал своё слово. После нашего откровенного разговора он всерьёз занялся моей учёбой. Каждый день рано утром мы уходили на тренировочную площадку к камням, и я делал несколько подходов дыхательных упражнений. А пока я кашлял, выдыхая чистый эфир, монах читал мне теоретические лекции о видах заложных мертвецов и методах борьбы с ними, правильном мироощущении мага, приёмах и ограничениях допросов покойников и всяких мелочах, нужных некроманту. При этом он требовал записывать лекции после занятий по памяти и проверял конспекты. Я чувствовал себя будто на первом курсе Сорбонны, но тут уж сам виноват. Требовал учёбы? Получите и распишитесь.

Через три дня после моего возвращения от Сумкиной Добрятников привёз Ксюшку с Мурзилкой. Девочка тут же убежала с котом в дом, а Пётр Петрович сразу принялся прощаться.

— Вы уж простите, Константин Платонович, — извиняющимся тоном сказал он, — Ксения, конечно, моя дочь, но больше никаких сил нет терпеть. Они чуть всю усадьбу не разнесли! Обои в гостиной подпалила магией, куры нестись перестали от визитов вашего кота, стёкла на втором этаже побили, слуг до икоты запугали. Так что возвращаю вам это сокровище из двух ног и четырёх лап.

Он запрыгнул в дрожки и был таков, напевая в голос какую-то весёлую песенку. А я пошёл в дом проводить беседу с одной рыжей безобразницей. Но увы, нашёл её сидящей посреди гостиной и ревущей в три ручья. Вокруг Ксюшки суетились все обитательницы дома, пытались утешить, но вызывали только новые взрывы плача.

Я приказал всем замолчать, подошёл к девочке, наклонился и спросил:

— Ксения, будьте добры, объясните мне, что случилось.

— А-а-а-а!

— Ксения?

— А-а-а-а!

— Ксения!

— Утопцев! Смотрели! Без меня! Сами! Развлекались! А меня! Не взяли!

Она зарыдала ещё горше.

— Ксения, во-первых, они некрасивые.

— А-а-а-а!

— Во-вторых, они плохо пахнут. Как в курятнике, только ещё хуже.

Девочка горько всхлипнула.

— А в-третьих, не изволите ли объяснить, сударыня, почему вы швырялись магией в родительском доме?

— Ой! — Ксюшка подняла на меня взгляд. — А зачем они дразнились? Мурзилку бегемотом обзывали. А мне говорили, что я ничего не умею. Так я им показала! Ка-а-ак всполох кинула!

— В гостиной?

— Где дразнились, там и показала, — она сложила руки на груди и засопела, — в сад бы они со мной не пошли.

— “Они” это сёстры?

— Угу.

— А не изволите ли сказать мне, сударыня, что я говорил об использовании магии?

Ксения шмыгнула носом и насупилась.

— Вы меня разочаровали, сударыня. Настасья Филипповна, — я обернулся к ключнице, — Ксения на неделю решила отказаться от десертов, а Мурзилка от сметаны. Они будут воспитывать в себе дисциплинированность и выдержку. А чтобы поддержать это благое начинание, мы все пока не будем есть сладкого.

— Я поняла, — буркнула девочка и поднялась с пола, — простите, Константин Платонович. А Тане с Сашей тоже нельзя сладкого? И Марье Алексевне тоже? Они же не шалили.

— Порой, Ксения, наши необдуманные поступки влияют не только на нас, но и на наших близких. Так что сладкого не будет у всех, включая меня.

Удивительно, но такой урок подействовал на девочку. Магией в доме родителей она больше никогда не швырялась.

Глава 34 — Сорняки

— Сколько?

— Ну… не могу точно сказать. — Лукиан развёл руками.

— Не надо точно, хватит примерной оценки. Неделя? Месяц? Полгода?

— От трёх месяцев до года.

Я застонал. Не творить заклинаний целый год? Отвратительно! Получив Анубиса, я слишком быстро привык к нему и уже не представлял себе жизни без “природной” магии. Что теперь прикажете делать? Не вызвать на дуэль даже вшивого зарвавшегося дворянчика, не защитить себя в случае чего, ни раскинуть “Ловчую сеть”. Как я только жил без всего этого!

— Да, непросто тебе будет, — Лукиан похлопал меня по плечу.

Покосившись на монаха, я не увидел на его лице и тени издёвки. Только сочувствие и понимание.

— Ничего, как ритуал с тобой сделаем, полегче станет. Чуть-по-чуть сможешь сырой силой кидаться.