Дядя самых честных правил 7

Пока он докладывал, я успел поесть и выпить чаю с бубликом. Работу Васька проделал отменную — познакомился с множеством гвардейцев, знал поимённо почти всех офицеров и вёл неплохую агитационную работу за Екатерину.

— Молодец, справился на отлично.

Васька просветлел лицом и пододвинул к себе чашку. Налил чай в блюдце и осторожно подул на него.

— А теперь переходим к следующему этапу операции.

Быстро осушив блюдце, Васька наклонился ко мне, чтобы лучше слышать.

— Твоя задача — посеять в гвардии смуту. Встречайся с гвардейцами из всех полков и спрашивай: правда ли, что Екатерину взяли под арест и Пётр хочет отправить её в монастырь. Говори, шёл мимо Летнего дворца и слышал разговор двух чиновников об этом.

— Неужто правда, Константин Платонович⁈

— Ещё нет, но если мы сейчас не возмутим гвардию, то может случиться.

— А ежели дознаются, что неправда? — Васька почесал в затылке. — Заступят в караул во дворце и увидят её?

— Не увидят. Екатерина вчера уехала из Петербурга.

Камердинер широко перекрестился. Кажется, он искренне болел за императрицу и моё поручение выполнял не за страх, а за совесть.

— Понял, что делать? Приступишь немедленно. И вот ещё что — в Преображенском полку есть поручик Пассек. Встречал такого?

Подняв глаза к потолку, Васька на мгновение застыл, а затем кивнул.

— Ага, видел разок. Здоровенный такой.

— Найди солдата, кто его не любит. Лучше всего, если он за императора или хотя бы не особо рьяно высказывается за Екатерину.

— А что с ним надобно сделать?

— Пока ничего, просто найди подходящего. Быть может, нам придётся немного ускорить события.

— Всё исполню в лучшем виде, Константин Платонович. Не извольте сомневаться.

— Вот и ладушки.

Напоследок я выдал Ваське денег на текущие расходы, оставил его в трактире заканчивать поздний завтрак, а сам поехал на конспиративную квартиру.

* * *

Дело двигалось к решающему моменту, и я планировал перебраться к Орлову, чтобы находиться в самом центре заговора. Гриша с самого начала приглашал пожить у него, и сейчас пришло время воспользоваться его гостеприимством.

С конспиративной квартиры надо было забрать кое-что из вещей, Нервного принца и пару комплектов маскировки. Но едва Марфа меня впустила и я поднялся в свои комнаты, как явился Франц Карлович. Караулил он меня, что ли?

— Добрый день, Константин Платонович, — он поклонился. — Ох и бурную деятельность вы развели!

— Вы что-то хотели, Франц Карлович? Мне сейчас не до пустых разговоров.

— Да, я хотел спросить. Вы подумали над моим предложением? Не решили изменить своё мнение?

— Предложение? Ничего конкретного от вас, мой дорогой, я не слышал, только общие слова.

— Ну, — Франц Карлович посмотрел с укором, — вы же всё поняли, Константин Платонович.

— Я-то понял. Но все ваши рассуждения и яйца выеденного не стоят без конкретики. Предположим, я согласился с вашими доводами. И что? Куда мне их прикладывать? Или прикажете намазывать на хлеб по утрам вместо масла?

— Что же, — он вздохнул, — я озвучу в открытую. Хотите стать императором, Константин Платонович? В России есть дворяне, которые могут возвести вас на трон. Когда вы согласитесь…

— Если.

— Что?

— Если я соглашусь.

— Хорошо, пусть так. — В голосе бывшего дворецкого послышались нервные нотки. — Если вы согласитесь, я склоню их на вашу сторону.

— Простите? Склоните, мне не послышалось? То есть моя кандидатура не единственная?

Франц Карлович рассмеялся.

— Ах, Константин Платонович! Россия страна богатая, и можно найти не одного человека с царской кровью.

— Полагаю, я сейчас не главный претендент для вашей шайки.

— Это не шайка, — он поморщился, — это достойные люди, жаждущие для России достойного правителя. Да, вы не первый в списке. Но, на мой вкус, вы подходите как никто другой. Вы будете заниматься государственными делами, а не устраивать балы и развлечения.

— А разве это не недостаток с точки зрения ваших «достойных людей»? Они ведь не собираются дать мне корону и отойти в сторону? Больше чем уверен, что эти судари хотят править сами, стоя за троном.

— Это решаемый вопрос.

У бывшего дворецкого дёрнулось веко, выдавая нервное напряжение.

— И вы обсуждали это с остальными? Или вы только вестник от неких лиц, поручивших вам поговорить со мной? Вы имеете право давать такие гарантии?

По лицу Франца Карловича прошла тень. Кажется, я попал в точку — он всего лишь исполнитель и ничего не решает. И не слишком-то довольный своей маленькой ролью. Подозреваю, что именно поэтому так и усердствует с уговорами, пытаясь поднять свою значимость.

— Обещаю, что передам ваши условия и приложу все усилия, чтобы их приняли.

Э нет, братец, так не пойдёт. Не собираюсь быть вашей марионеткой и садиться на трон по указке. И дело не только в том, что я просто не желаю лезть на престол. Самое главное — терпеть не могу быть куклой в чужих руках, даже если они руководствуются исключительно благими намерениями.

— Франц Карлович, хочу задать вопрос. А ваш начальник, Шешковский, в курсе вашей этой деятельности?

— Вы же знаете ответ, Константин Платонович, — он хмыкнул. — Зачем же задаёте его?