Дядя самых честных правил 8

В тот момент, когда оно замолкает, оживает младенец на руках того, чьими глазами я смотрю. Оживает и надрывно кричит, слабо дёргая крохотными ручками. Проклятое от рождения дитя, вырванное из-за грани чёрным колдовством.

Видение ушло, и меня передёрнуло от омерзения. Бессмысленный в своей жестокости ритуал всё ещё стоял перед глазами. Одна жизнь по цене трёх. Дешёво ли это, некромант?

— Думай, князь, — проскрипела старуха на постели. — Не бойся, всё сделают мои внуки — я их научила. А ты останешься чистеньким и получишь сына. Ты ведь этого хочешь, я знаю.

Искушение? Да, без сомнения. Великое искушение для любого некроманта. Формально не нарушая запрет, получить наследника по плоти и крови. Вот только я чувствовал в этом предложении скрытую опасность, словно в мягкой траве прячутся острые лезвия. Слишком уж дорогую плату предлагала Еропкина за собственную смерть. А ещё жизнь научила меня одному правилу: если не знаешь, кто за карточным столом богатый дурачок, которого собираются раздеть, — значит, этот дурачок ты сам.

Я моргнул, глядя на старуху. И почувствовал еле слышные запахи, на самой грани восприятия: свернувшейся крови, пролитого на землю вина и волчьих ягод. Очень знакомые и связанные с очень неприятными событиями за гранью.

Стоило вычленить это ощущение, как следом я «увидел» внутренним взором и другие «улики». Кровать старухи стояла на призрачном перекрёстке трёх дорог. А где-то далеко, еле слышимые, выли псы. И на звук их голосов болью отозвались запястья, прокушенные их клыками.

Геката! Обознаться невозможно. Не искушение, вовсе нет. Это была ловушка на некроманта, ловко расставленная Падшей. Знала ли Еропкина или Геката использовала её втёмную?

— Ну же! Твоё слово, князь, — простонала старуха. — Нет больше сил терпеть.

Девица встретилась со мной взглядом, тихо всхлипнула и опустила голову. Ей не хотелось рожать мёртвое дитя и умирать ради его оживления. Как старая колдунья сумела её заставить? Не уверен, что хочу знать этот секрет.

— Решайся, Константин Платонович. Больше тебе никто такого не предложит.

Вот уж точно: вряд ли Павшая будет второй раз ставить несработавший капкан. А без её «благословения» одной силой чёрных Талантов ритуал может и не сработать.

Как же хитро Геката ко мне подобралась! Через умирающую Еропкину, которую сложно заподозрить в подвохе. Зацепить ребёнком, чтобы затем повязать кровавым ритуалом. А дальше как в пословице: увяз коготок — всей птичке пропасть. Павшая дёргала бы за ниточки, чтобы я помог ей подобраться к Хозяйке. Вот только она не угадала главного: мне не нужен ребёнок от Еропкиной, когда есть Таня. И трогать опасную наживку я не собирался. Скорее, даже наоборот.

Я воззвал к Хозяйке за грань, буквально требуя обратить на меня внимание. И она отозвалась практически сразу. Но не стала являться лично, а пришла изнутри. Взглянула моими глазами на старуху Еропкину и принялась шарить у меня в памяти, отчего под черепом завыла ледяная метель.

— «Хорошая попытка, но нет. — Голос Хозяйки усмехнулся у меня в голове. — Молодец! Всё правильно сделал».

Еропкина беспокойно завозилась под одеялом, глядя на меня с раздражением:

— Ну что? Решился?

— «Приведи её ко мне, мой некромант. У меня будет о чём побеседовать с этой прекрасной девой — Хозяйка рассмеялась, вызвав у меня холодок по хребту. — Не беспокойся, я проложу тебе дорогу, чтобы ты не встретился с Трёхтелой».

Холод в голове пропал — Хозяйка ушла, оставив мне замёрзшие пальцы и лёгкий озноб. Я облегчённо вздохнул, радуясь, что остался в собственном теле один. А вот Еропкина поняла этот вздох по-своему и снова поторопила меня:

— Говори, князь, что выбираешь.

— Вы ошиблись, Калиста Михайловна, причём дважды. Во-первых, я не горю желанием получить наследника любым путём. И ваша правнучка меня не слишком привлекает.

Девица, так и стоявшая в ногах своей прабабки, вскрикнула и зажмурилась. Только что я подарил ей счастливый билет, и она получила свою жизнь обратно.

— А во-вторых, — я склонился над старухой, — я и так собирался увести вас за грань. Просто было интересно, что вы можете предложить. К несчастью, ничего интересного. Пройдёмте, Калиста Михайловна, закончим прямо сейчас.

— Что⁈

В глазах старухи плеснулся страх, когда Анубис обхватил её невидимыми щупальцами.

— Оставь меня! — она надрывно закричала. — Оставь! Мне обещали…

Закрыв глаза, я «дёрнул» её со всей силой.

— Нет! Она обещала мне! Я буду жить вечно! Я…

Анубис сжал её в объятьях, как страстный любовник новую пассию. Словно гнилой зуб, мы с Талантом выдрали дух старухи из тела и шагнули за грань с ценной ношей.

* * *

Как и было обещано, никаких проблем не возникло. Мгновение — и я вновь оказался на поле, окружённый плотным туманом.

Душа старухи оказалась чёрной, как ночь, и липкой, будто обмазанная густой смолой. Прикасаться к ней было противно, и я сразу же бросил её на ломкую сухую траву. Она заскулила и принялась барахтаться на земле огромным жуком, пытаясь подняться на ноги.

— Ты пожалеешь, некрот! Пожалеешь! Госпожа достанет тебя! Будешь вечно умирать на её жертвеннике!