Дядюшка Бо. Из Темноты. Часть первая

– Нет, не видел! – вдруг тихая женщина срывается на крик. – Ты не видел! Не видел, как я готова была обмануть весь мир, только чтобы быть с тобой! Не видел, как меня обжигает солнце ранним утром… Не видел, как я бежала к тебе, чтобы предупредить об опасности… Ты ничего не знаешь. Ты испугался, вот и всё. Испугался, что я наврежу тебе или Еве. Но я бы никогда не сделала этого. Ты даже не представляешь, что я готова была вынести ради того, чтобы быть с вами. Но ты сказал: уходи. Ты выбрал свой страх, а не мою любовь.

Шери замолкает.

– Так почему же ты здесь?

– Ты уже спрашивал.

– Я спрашивал – зачем. Почему – это уже другое.

– Люблю тебя.

– А почему ты сейчас уйдёшь?

– Потому что я… Как все вампиры.

С её ресниц падает крупная слеза, а за ней вторая, третья.

– Лучше уходи, – советует Мэтт.

– Нет, – Шери качает головой и стирает пальцами с ресниц влагу. – Мы всегда возвращаемся туда, где и должны быть. Меня вернули к тебе.

Женщина проходит дальше в комнату, берёт с пыльной полки маленькую чёрную шкатулку. Оттуда льётся музыка, и крохотная балерина кружится на платформе.

– Все в конце окажутся там, где и должны быть, теми, кем должны.

Мэтт поднимает голову, и их с Шери взгляды пересекаются.

– Получается, мы не избавимся друг от друга никогда, верно? – спрашивает Мэтт.

– Верно.

– Знаешь… Я ведь тоже скучал…

Шери удивлённо смотрит на него, уловив в его голосе тёплую ноту, впервые за весь разговор. Она, наконец, узнаёт его, Мэтта, такого, каким он должен быть.

– Да и куда ты пойдёшь, – продолжает он, – сейчас только утро, тебе негде будет спрятаться…

– Мне остаться?

– Да, не уходи.

– Обними меня.

– Верно, так и сделаю.

Музыкальная шкатулка смолкает.

Глава 15 Шестерёнки

– По-моему, она сломалась, – виновато сообщила я следующим вечером, протягивая ему шкатулку.

– Ага, – Бронислав Патиенс аккуратно принял вещицу, сел за стол, и попытался её завести.

«Трынь!» – жалобно раздалось из шкатулки, и та смолкла, больше не удалось извлечь из неё ни единого звука. Бронислав хмыкнул и принялся её разбирать. Я стояла рядом и наблюдала, смущённо переступая с ноги на ногу: он наверняка решит, что это я её сломала.

– Шестерёнки стёрлись, – сказал дядя. – Оно и понятно – вещь-то не новая.

–Старше меня, – машинально ляпнула я.

Бронислав Патиенс поднял глаза, глянул на меня, но тут же вернулся к шкатулке:

– Их бы заменить… Я имею в виду – шестерёнки. Тут, впрочем, ничего сложного. У меня даже где-то были …

Он открыл ящик в столе и принялся рыться там.

– Ага, вот! – торжественно вытаскивая маленькую весомую коробочку, в которой что-то гремело, сказал дядя Бронислав. – Знал, что оставались.

Глядя на него, я невольно улыбнулась: таким он выглядел воодушевлённым.

– Чего усмехаешься? – с неизвестно откуда взявшейся здесь отвёрткой в руках Бронислав Патиенс повернулся ко мне. В глазах его горел азарт: – Я просто давно не делал ничего такого… Недавно вот у Хьюго часы сломанные отобрал. Я просто раньше очень много с такими вещами возился, даже сам кое-что смастерить умел…

Я в это время вспомнила вчерашний сон и, хоть мне и не хотелось отвлекать дядю Бронислава от его увлечённой работы, набралась духу и сказала:

– Извините, мне надо самой это починить.

Он поднял голову и вопросительно на меня посмотрел.

– Я обещала, – пояснила я.

– Кому?.. А, ясно, – с лёгким разочарованием дядя Бронислав закивал головой и уступил мне своё место за столом.

Кто бы мог подумать, что чинить что-то так сложно! Даже под чутким руководством дяди Бронислава это тяжело, к тому же я с трудом различала мелкие детали в полумраке его комнаты.

– Аккуратней с этим, а то ещё хуже сделаешь, видишь, какое всё тонкое, – стоя у меня за спиной, дядя отдавал мне указания, – крепче закручивай, а то сдвинется. Тут всё на своём месте должно быть…

Когда, наконец, я водворила последнюю шестерёнку на место, я почувствовала глубочайшее облегчение и вздохнула.

– Держать обещания иногда трудно, да? – поинтересовался Бронислав Патиенс.

– Угу, – буркнула я, с удовольствием вставая из-за стола и распрямляя спину.

– Проверим теперь, как работает?

Шкатулка заработала, а на лице у дяди появилась улыбка.

– Ещё что-нибудь сломаешь – приноси, – с лёгкой иронией сказал он.

– Обязательно.

Какое-то время была слышна только мелодия из шкатулки. Когда стало тихо, он взял шкатулку со стола и протянул мне:

– Думаю, теперь это твоё.

Я взяла вещицу и покрутила в руках.

– Дядя, – сказала я, глядя на крошечную балерину.

– М? – нехотя откликнулся он, складывая инструменты в стол.

– Почему некоторые куклы у мамы обгорели?

Ящик стола задвинулся с громким стуком.

– Это одно из самых… жутких вещей из моего детства, – признался Бронислав. Патиенс.

Я не без любопытства глянула на него, но спрашивать дальше как-то не решалась.

Он вздохнул и рассказал: