Диагноз доктора Холмса

Если Гирс обнаружил браслет на руке Анны и сломал его, их встреча не была даже похожа на дружескую. Мобильные телефоны тоже можно искать где-то поблизости, это наверняка. Но дальше, дальше-то что? Ни Гирса, ни его машину не могли обнаружить, а время истекало.

Возможно, Анна уже мертва, а может, умирает сейчас, как умирала Полина Увашева. Даже Дмитрию, который ее недолюбливал, было страшно об этом думать. А уж что чувствует Леон…

Но Леон прав, что не позволяет этому отвлекать себя. Нельзя отчаиваться, пока они не увидят мертвые тела.

— У тебя есть список всех зданий, построенных Гирсом? — спросил Леон, со злостью швыряя в мусорку браслет. Контраст между этим движением и его спокойным, почти сонным голосом поражал, давая лишь легкий намек на ту бурю, что сейчас бушевала в его душе.

В этот момент Дмитрий вдруг с предельной ясностью понял, что семью Леона и Лидии не удастся сохранить, да и сами попытки бессмысленны. Он не знал, почему эта мысль пришла именно сейчас, и отмахнулся от нее, у него были дела поважнее.

— Есть, — ответил он. Дмитрий открыл портфель и теперь пытался найти среди документов тонкий планшет. — Где-то в электронной почте точно есть, Инга мне присылала. Но зачем он тебе? Если ты думаешь, что он сократит время поиска, то зря, там десятки зданий, и не все они в Москве.

— Просто дай его мне.

Леон забрал у него планшет, а на своем смартфоне открыл карту города. Некоторое время он проверял что-то, вводил то один адрес, то другой. Дмитрий чувствовал: вопросы сейчас не нужны, когда придет время, брат сам все расскажет. Поэтому он ждал молча, хотя нетерпение сжигало его изнутри.

Его догадка оказалась верной: спустя целую вечность Леон снова обратился к нему:

— Браслет лежал у этого бордюра. Значит, машина была запаркована на этой стороне и поехала вперед.

— Не обязательно, он мог и развернуться… Он похитил двух женщин, одна из которых — сотрудник полиции. Не думаю, что двойная сплошная остановила бы его.

— Не остановила бы, — согласился Леон. — Но такие финты привлекли бы к нему ненужное внимание. Он знал, зачем сюда приехал, он готовился к тому, что сваливать придется быстро. Раз он припарковался не прямо возле двери, он был уверен, что они сами пойдут за ним, и лишь у машины он напал. Она была припаркована так, как удобно ему.

— Допустим. Но что нам это дает? Направляясь в ту сторону, можно много куда добраться.

— Это еще не все. Я больше чем уверен, что место для встречи выбрал он. Каковы шансы, что Инга знала про этот кабак?

Дмитрий окинул оценивающим взглядом здание клуба.

— Знать-то знала, но добровольно бы не пошла, местечко во всех отношениях злачное.

— Вот именно. Я пока не представляю, как Гирс сумел повлиять на Ингу, но это он заставил выманить сюда… ее.

Он не смог произнести имя Анны — и уже это свидетельствовало о многом. Но, справившись с собой, Леон продолжил говорить все так же ровно и безучастно:

— Этот адрес, эта дорога — само по себе это ничего не значит, и даже если сложить все вместе, значит не так уж много. Но в списке есть одно здание, до которого отсюда удобно добраться по этой дороге напрямую, и расположено оно не так уж далеко. Если бы я собирался убить их, я бы повез их именно туда.

Такие слова, да еще сказанные без тени чувств, пугали Дмитрия, они воплощали в себе его худшие страхи. Ему даже пришлось напомнить себе, что Леон не наслаждается этим, он делает то, что нужно, потому что больше некому.

Сейчас, когда полиция оказалась в тупике, его догадка была особенно важна. Дмитрий не представлял, живы ли еще Анна и Инга, но не сомневался, что долго они не протянут. Возможно, Гирс и планировал поиграть с ними, они достаточно разозлили его для этого. Однако скоро он узнает, что объявлен в розыск, и это заставит его поторопиться… он избавится от любых улик, начиная с живых свидетелей.

Леон развернул планшет к нему и указал на один из пунктов в центре списка:

— Вот куда ведет эта дорога, минут тридцать-сорок по пустой ночной трассе — и он на месте. Он не потащил бы их ночью в офисный центр или салон красоты. Но туда — легко, там ночь ему на руку. Они там, Дима. Она там. Я готов на это жизнь поставить.

* * *

Ей нужно было успокоиться. В ее положении такое желание казалось насмешкой, но Анна знала, что сможет. И медитировала она не столько ради того, чтобы побороть головную боль, сколько ради спокойствия. Ей нужно было отстраниться от всего, что на самом деле с ней произошло, и представить, что все это — теоретическая ситуация. Вроде как одна из тех задач, которые она составляла для учебников.

И от решения этой задачи не зависит ее жизнь.