Диагноз доктора Холмса

— У тебя с ними, похоже, тоже не очень. Голову включи! Он не мог вытащить твою Юлю из Франции и привезти сюда так быстро, он за решеткой, за его подельниками следят!

— Мы не знаем о нем всего!

— Но мы знаем о нем достаточно.

— Пока есть хоть малейший шанс, что это Юля, я… — Инга запнулась, перевела взгляд на что-то, находящееся за спиной Анны, нахмурилась. — А он что тут делает? Его я не звала!

Поспешно обернувшись, Анна мгновенно поняла причину ее удивления: к ним направлялся Георгий Гирс собственной персоной. Не похоже, что он оказался здесь случайно и просто искал свободный столик. Нет, он шел именно к ним, и вид у него был мрачный и решительный.

Гирс-младший сел за их столик без приглашения и раздраженно посмотрел сначала на Анну, а потом на Ингу.

— Чего надо? — осведомился он. — Это кто такая? Я думал, тут не будет посторонних! Или вы, менты, просто боитесь брать взятки своими руками? Мол, я все передам этой курице, а вы типа не при делах? Да мне плевать, как это будет сделано, просто выпустите батю! Надумаете меня кинуть — будет плохо, предупреждаю сразу.

— Не понимаю, — только и смогла произнести Инга.

— Это че, прикол такой? — возмутился Георгий. — Я думал, мы договорились!

— О чем?

— Это развод? Со мной такие игры не пройдут!

— Да какие игры?

Инга, все еще потрясенная недавним страхом, никак не могла понять, что происходит. А вот Анна начинала догадываться, она видела, что задумал Александр Гирс. Сложная схема — он уже в том положении, когда приходится идти ва-банк.

— Можно посмотреть эту переписку? — спросила она.

— Зачем? — подозрительно покосился на нее Георгий. — Ты кто вообще?

— Не важно. Не доверяете мне — покажите Инге. Это же переписка с ней, так? Значит, она имеет право увидеть.

Георгий был смущен, но изо всех сил старался изобразить уверенность: ему хотелось быть достойным сыном своего отца. Выдержав для приличия паузу, он протянул телефон Инге с таким видом, будто это с самого начала было его решение.

Переписка шла в одном из мессенджеров. Номер и правда принадлежал Инге, но это мало что значило. Анна подозревала, что взломать такую программу даже проще, чем кажется. Для этого не нужно похищать телефон следовательницы, зачем? Достаточно, чтобы номер в чате казался таким же, как у нее. Ну а дальше — это просто текст. За ним нет ни лица, ни голоса, отправить его может кто угодно, но в последнее время именно такое общение стало самым привычным, ни к чему не обязывающим.

Текст, связанный с именем Инги, заверял Георгия, что вопрос с его отцом можно решить мирным путем. Да, это будет стоить немалых денег, но все лучше, чем суд и возможная конфискация! Георгий согласился, Инга назначила встречу, и вот они оба здесь.

— Я этого не писала! — разозлилась следовательница.

— Фигассе ты задний ход включила! — поразился Георгий. — А поздно, вот, у меня все сохранено!

— Но на моем телефоне этих сообщений нет!

— Так ты их удалила — невелик подвиг! Слушай, чего тебе надо? Больше денег?

Они продолжали пререкаться, но Анна их уже не слушала, она пыталась просчитать план Александра Гирса. Какая странная компания: она, Инга, его сын и, теоретически, еще Леон. Трое из четырех мешают ему. Но к чему здесь четвертый, зачем втягивать в это Георгия? Что, им предстояло умереть всем вместе? Или кому-то умереть, а кому-то — выжить?

Очень может быть! Все они считали, что его первой мишенью будет Инга. Но что, если как раз ее он убивать не собирался? Он увидел, что сможет манипулировать ею с помощью дочери. Да и потом, если бы умерла следовательница, занимающаяся его делом, ей на смену пришел бы тот, кто вел бы себя осторожнее, а доказательств его вины стало бы только больше. Не нужно убирать Ингу, нужно повлиять на нее, только и всего.

Другое дело — если умрет его сын. Родной сын, единственный ребенок! Гирс-старший уже делал акцент на том, что он жертва и его семья пострадала, когда Илья попал в аварию. Если теперь погибнет Георгий, да еще так, как предыдущие жертвы, адвокаты Александра вцепятся в это мертвой хваткой, будут давить на жалость. Никому ведь и в голову не придет, что отец способен убить сына, для большинства людей это настолько противоестественно, что они не заподозрят в таком других. Однако если допустить, что отец — психопат, не способный на любовь, то можно поверить, что и сын станет для него лишь ресурсом, который нужно грамотно использовать.

Холмс, если задуматься, поступал так же. Это потом, когда его стали считать первым серийным убийцей Америки, его имя обросло слухами и небылицами. Молва превратила его чуть ли не в сверхъестественное существо, воплощение самой Смерти. Считалось, что он убивал по первому же капризу.