Диагноз: гений. Комментарии к общеизвестному

В Америке Диккенс познакомился с Лонгфелло и Ирвингом. В Филадельфии произошла его историческая встреча с едва вступившим на литературную стезю По (три года спустя тот разродится «Вороном», специалисты утверждают, что птичка перекочует в поэму прямиком из диккенсовского «Барнеби Раджа», пернатый персонаж которого в свою очередь был срисован Чарльзом со своего реально существовавшего любимца-ворона). По глянулся высокому гостю, и тот даже забрал что-то из его рукописей домой с обещанием пристроить. Но вирши заокеанского дебютанта английским книготорговцам не показались, вследствие чего и родилась расхожая ныне и знакомая каждому начинающему автору формулировка насчет отказа издателя печатать сборник «неизвестного автора»…

Тиражи же романов известного писателя Ч. Диккенса еще при его жизни доходили до 100 тысяч экземпляров. Это в то время, когда, по отзыву одного из критиков-современников, удачей считалось, если «самые прославленные сочинения, после полугодового триумфального шествия, разойдутся в количестве восьмисот экземпляров каждое».

То есть, г-н Диккенс был первым в истории английской литературы автором массового потребления и второй уже раз выражаясь грубее, чем должно — настоящим борзописцем. С тою разницей, что нынешние фандорины и гарри поттеры — явления, пардон, сезонного пошиба, а Оливер Твист с Дэвидом Коперфилдом живут и здравствуют и поныне…

В мае 1870-го, незадолго до смерти Диккенса королева Виктория вознамерилась возвести его в дворянское достоинство, но тот отказался, заявив, что «не собирается становиться ничем, кроме того, что он уже есть»…

Ханс Кристиан АНДЕРСЕН вспоминал как однажды Диккенс, в доме которого сказочник прогостил пять недель (показавшихся семье романиста вечностью — табличку с каковой надписью хозяин повесил на спальне докучливого коллеги сразу же после его убытия) поинтересовался, сколько ему заплатили за «Импровизатора» — роман до-сказочного периода.

— 19 фунтов стерлингов! — гордо ответствовал датчанин.

— За лист?

— Нет, за весь роман!

— Нет, мы, верно, не понимаем друг друга!.. Не могли же вы получить 19 фунтов за всю книгу! Вы получали столько за лист!..

Поняв же, что ошибки нет, Диккенс смешался: «Боже мой! Не поверил бы, если бы не услышал от вас самого!»

И резюме Андерсена: «Да, вероятно, и переводчица моя получила больше, чем я — автор. Ну, как бы там ни было — я существовал, хотя и с грехом пополам».

Боже мой! — повторю я за Диккенсом — как же понимаю я Ханса Кристиана…

После восстановления монархии Стюартов МИЛЬТОН «оказался на волоске от гибели». Его спасли. Но какой ценой: он вынужден был жить «вдали от общества на оставшиеся скромные средства и на небольшие литературные заработки». Проще говоря — жить, не высовываясь и не заикаясь. Под каковую лавочку за «Потерянный Рай» слепому поэту заплатили жалкие десять фунтов стерлингов…

Никогда не везло в денежных вопросах Марку ТВЕНУ. Том Сойер по натуре, он то и дело вкладывал заработанное в различные предприятия, и те прогорали одно за другим. Но Твен не сдавался. В 1884 году он основал собственную издательскую фирму «Чарльз Л. Уэбстер энд Компэни» — по имени одного дальнего родственника, любезно вызвавшегося возглавить ее — предельно бестолкового и беспечного малого. Попутно Твен профинансировал изобретателя новой типографской машины, сулившего ему золотые горы, после чего к Твену выстроилась целая очередь изобретателей с патентами паровых котлов и прочей ерунды. И Твен всё вкладывал и вкладывал… Короче, десять лет спустя его «Компэни» с треском обанкротилась, задолжав шестьдесят тысяч самому юмористу, шестьдесят пять его жене и примерно по тысяче еще девяносто шести кредиторам.

«Ну-с?» — спросили хмурые кредиторы. «Я расплачУсь, — совсем по-вальтерскоттски ответил Твен, — Только отсрочьте платеж». «Легко», — сказали кредиторы и включили счетчик.

«Из тех, кто становится банкротом в пятьдесят восемь лет, — заявил, оглянувшись, один из них, — только пяти процентам удается потом привести свои финансовые дела в порядок». Твена передернуло: ему было как раз пятьдесят восемь. «Пяти процентам? — хмыкнул другой, — Куда там! Это не удается никому из них». И Твена передернуло еще раз…

И, сгребя жену с дочерью в охапку, он отправился в «лекционный набег вокруг света» — Австралия, Новая Зеландия, Тасмания, Цейлон, Индия, Южная Африка… «Мы читали лекции, разбойничали и грабили в течение тринадцати месяцев», — вспоминал Твен о том мировом турне.

Потом он уединился где-то на окраине Лондона, где быстро-быстро написал книжку «По Экватору». Одним словом, к началу 1899-го всем кредиторам было выплачено «по сто центов за каждый доллар»…

В пересказе Твена эта история звучит как анекдот. Дочь же остряка вспоминала, что в те годы он писал «Беспрерывно, как никогда в жизни». Да и эпиграф к «Экватору» был не очень смешным: «Сокровенный источник юмора не радость, а горе. На небесах юмора нет»…