Диагноз под прикрытием

Силясь разглядеть, кто спит на кровати, я низко склонилась над храпящей женщиной и, борясь с отвращением, наконец-то рассмотрела спящую.

Я ее узнала — оказывается, выпить на рабочем месте позволяла себе хмурая санитарка Анна Степановна.

Я подошла к своей кровати и села на одеяло, раздумывая: неужели никто не догадывается о пагубном пристрастии уборщицы?

Да такой запах не учует разве что человек, напрочь лишенный обоняния! А если все врачи и фельдшеры знают, что санитарка пьет на рабочем месте, то почему молчат и не скажут об этом начальству? Или уже говорили, а Анну Степановну все равно не уволили? Почему? Что она, такой профессионал в мытье полов, что вместо нее не хотят брать нормальную работницу? Держат из жалости, что ли? Вроде если уволят, совсем тетка сопьется, пускай работает хотя бы.

В принципе последний вариант все-таки имел право на существование, человеческий фактор никто не отменял.

Лучше не буду ломать себе голову, дождусь, когда проснется Наталья, да узнаю у нее, почему сотрудница подстанции позволяет себе пьянство на рабочем месте и куда смотрит заведующий… Или поинтересоваться у диспетчера?

Наталья-то со своей замкнутостью может попросту не обращать на этот факт внимания, вон как ее срубило от усталости. А Ольга Ивановна должна быть в курсе всех вещей, происходящих на работе, она же сидит на подстанции безвылазно.

Да и неплохо бы наладить с ней контакт, если на то пошло…

Я вышла в коридор и направилась в диспетчерскую.

Однако, уже подходя к кабинету, поняла, что моя затея успехом не увенчается: оттуда доносился мерный храп, порой сменяющийся посапыванием.

Для верности я заглянула в приоткрытую дверь и убедилась, что Ольга Ивановна спит и ничего и никого не слышит.

Что ж, раз не могу поговорить с диспетчером, поставлю хотя бы «жучок» — вечером я этого сделать не успела, Ольга Ивановна вечно бодрствовала и смотрела на меня волком.

Я прикрепила прослушку к дверному косяку, установила повыше, чтобы никто ее не заметил и ненароком не снял. Обрадованная выполнением хотя бы этой задачи, я решила не мешать крепкому сну диспетчера и вернулась в общую спальню.

Вопросы, вопросы и еще раз вопросы…

Дело Ирины оказалось не таким простым и быстрым, как я подумала сначала.

Целые сутки почти я проездила с Натальей, а толком ничего не узнала и даже не составила примерный круг подозреваемых.

Что, в конце концов, мы имеем?

Диспетчера-злыдню, которая не слишком жалует Наталью — вон как гоняет ее! — и, по словам водителя Игоря Николаевича, у Ольги Ивановны не очень счастливая жизнь.

Высокомерного врача Владу, с которой трудно общаться и которая не слишком открытый человек, ее приветливую фельдшера Настю, участливо подсказавшую мне, как найти Наталью, санитарку-алкоголичку и, наконец, самого заведующего.

Это — те люди, с которыми мне удалось хотя бы мимоходом пообщаться. Забыла, правда, водителя…

У кого имеется мотив, кому выгодно увольнение Натальи?

На ум приходит только диспетчер — причина, по которой ей не нравится врач, мне пока не ясна, зато она все делает, дабы извести Наталью.

В частности, нагружает ее бригаду сверх меры и морит голодом, не разрешая заехать на обед.

Кто еще? Влада?

Вполне может быть, из-за вредности характера или из зависти молодая врач хочет устранить конкурентку. Вроде считает себя медицинским светилом, а тут хорошо отзываются об опытном враче, зависть молодую женщину и накрыла.

Только на месте врачей я бы не стремилась к увольнению коллеги: если будет работать меньше бригад, нагрузка заметно возрастет, хотя и так куда больше.

Совершенно дурацкая идея — врач без фельдшера может пожелать устранения другого врача, дабы ему достался помощник.

Ну, это совсем бред сивой кобылы, тем более сама Наталья некоторое время работала одна.

Может, на Наталью затаила злобу пьющая санитарка?

Скажем, за то, что врач как-то выговорила ей за пьянство на работе.

От алкоголика всего можно ожидать, но мне не верилось, что другие врачи и фельдшеры поведения Анны Степановны не замечали.

По логике вещей ей нужно стремиться вытравить весь персонал подстанции, тогда никто ей ничего не скажет.

Но даже если рассматривать всерьез эту теорию, Наталья, судя по ее особенностям характера, скорее вступится за Анну Степановну, нежели нажалуется на нее.

Насколько я успела понять, моя напарница-врач — широкой души человек, она стремится помочь всем сирым и убогим и запросто может войти в положение алкоголички-санитарки и замолвить за нее словечко перед начальством.

Вроде пожалейте ее, не увольняйте, а то баба совсем сопьется. Так-то хоть полы моет, а без работы будет целыми днями квасить…

Ну, наконец, остался сам заведующий.

А вот этот товарищ мне внушал некоторые подозрения, хотя бы потому, что, как мне показалось, он плетет свои интриги.

Взять хотя бы разговор Андрея Максимовича с Дьяковой, подслушанный Ириной.

Речь шла о наркотиках, мать девушки и заведующий о чем-то договаривались.